Констатация Шинджи того факта, что Рен знал его имя заставила последнего усмехнуться. Только вот усмешка эта вышла немного грустной.
«Я знаю о тебе гораздо больше, чем ты думаешь, братик…»
Рен действительно знал многое, если не все. Часть – из дневника матери. Часть – из того отчета, который накопали люди ГПУ, когда искали его брата. Часть, наверное, мог додумать сам, хотя Рен склонялся к той мысли, что они, не смотря на внешнее сходство, совершенно разные люди, с разными характерами, жизненными позициями и прочее и прочее. Скрывать, впрочем, свои знания от брата не стал. Но ограничился лишь общей формулировкой.
- Я знаю не только твое имя…
Вновь усмехнулся, кинув взгляд в окно, задержавшись на усыпанном огнями городе, и снова посмотрел на сидящего напротив парня.
- Да, поздравления были отличные, спасибо большое. – расплылся в широкой улыбке и ухмыльнулся секундой позже. – Только вот предназначались они не мне. И по сути, я украл твой праздник, за что прошу меня извинить.
Не было понятно, говорит Рен серьезно или же шутит. Наверное, этого не понимал даже сам Рен. А вот не попробовать шампанского действительно было обидно. Ну… чуть-чуть.
– Я не сомневаюсь, что оно хорошее. Но ведь тебе не составит никакого труда связаться с кем-то из своих людей и попросить принести… - короткая пауза и усмешка одними уголками губ. - …сюда. Может быть так и сделаешь? – чуть прищурился. – Заодно и отметим. Наш общий праздник. – а вот теперь блондин говорил совершенно серьезно, даже глаза как-то грустно блеснули – он уже и не помнил, когда последний раз не просто отмечал, но даже просто принимал поздравления на свой день рождения. Нельзя сказать, что его это прямо так сильно расстраивало, ему было все равно. Но отметить сей праздник в компании только что найденного брата, пусть он и был, по сути, совершенно чужим человеком, неожиданно показалось неплохой идеей. - И да, ты покинул выступление. А ведь девочки так для тебя старались…
Покачал головой, возвращаясь к легкому немного насмешливому тону, довольно скоро снова был вынужден переключиться на серьезный лад.
- Извечные вопросы, Шиджи – «зачем?» и «почему?». Ты поверишь, если я скажу, что понятия не имею? – усмехнулся, снова отводя взгляд на город на окном, и задумался. – Я тебя очень смутно помню. Какими-то обрывками, практически единичными. И до не столь давнего времени был уверен, что ты просто друг раннего детства. Но когда я прочитал в дневнике матери, что у меня есть брат… И что… скажет так – этот брат тоже немного отличается от всех обычных людей, я загорелся желанием его найти. Я не знаю почему. Может мне захотелось семейного тепла и уюта. Может стало скучно и тоскливо и оказалось неплохо найти человека с такими же… качествами, как у меня. Ну… почти с такими же. – вновь усмехнулся, переведя взгляд обратно на Шинджи. – А может просто так решила моя левая пятка. – пожал плечами, улыбнувшись. – Говорю же, я понятия не имею. И почему мне должно казаться это глупым? Честно говоря, я не был сто процентное уверен, что информация о твоей смерти ни что иное, как липа.  Но все же решил удостовериться в этом лично. И если ты жив и, как я думал, находишься здесь… Признаться откровенно – я хотел тебя отсюда вытащить. Я тут всего три дня, но мне уже не нравится это место. И оно не нравилось нашей матери. Так что не думаю, что ты в восторге от нахождения здесь. Хотя… - снова оглядел кабинет и посмотрел на брата. – Теперь я вообще ни в чем не уверен.

- Избавил, говоришь? – Рен выгнул бровь, с легкой усмешкой глядя на брата. – А где тогда слова благодарности. Фи, братик, ты не воспитанный. - чуть опустил ресницы, пряча пляшущие в глазах смешинки. В действительности Рен шутил. Он не считал брата ни не воспитанным, не обязанным как-то выразить ему эту самую благодарность. – Да еще и грубый  к тому же. Твои девочки так стараются, а ты «голозадые танцы»… - покачал головой с деланно серьезным выражением лица, но все же не выдержал и улыбнулся, мысленно отметив перемену позы брата. С одной стороны, перестав сидеть по стойке «смирно» тот вроде бы и расслабился. С другой… этот неосознанный защитный жест – скрещенные руки, говорил о все еще присутствующий настороженности. Но уже лично к нему, Рену, а не ко всей ситуации в целом.
- Тоже мне, нашел проблему. – тихо фыркнул на слова брата. – Я могу выйти на пару минут. Могу спрятаться куда-нибудь… в шкаф, если ты покажешь мне в какой. Есть масса способов избежать того, чтобы нас видели вместе. Только уже поздно. Твоя девочка нас засекла. И если она не любительница выпить, то списать это на белую горячку вряд ли получится. – вздохнул и тихо хмыкнул. – Но я надеюсь, что она не болтлива.
Рену совсем не нужно было, чтобы ибо городу поползли слухи о появлению у администратора стрип-клуба двойника. Ибо если они дойдут до его опекуна… Впрочем, Рен себя тут же одернул. Об этом разговор еще зайдет. Он обязательно расскажет брату, с кем приехал и кому благодарен тем, что он его в итоге нашел. Сегодня же и расскажет. И предложит свой план действий, тот самый запасной вариант. А пока что…
- Да, меня все еще зовут Рен. – едва заметно улыбнулся тому факту, что брат помнит его имя, но уже в следующую секунду тихо фыркнул на абсурдность того, что Шинджи сказал дальше. – А то, что я разыскивал убийцу… - прищурился, глядя на парня. – Не знаю, братик, говорят, подобное тянется к подобному. Может потому и разыскивал, а? А вот на счет твое присутствия в этом мире… Ты в курсе, что твой приговор привели в исполнение значительно раньше срока? Тебе бы еще сидеть и сидеть, а тут вдруг раз… И тебя не стало. Меня это насторожило. Ты же знаешь нашу систему, они настолько педантичны, что он изначально выбранного времени не отступили бы ни на секунду. Не говоря уж несколькими годами. А этот факт вкупе с тем, что я читал об этом острове и его ученых, навел меня на мысль, что тобой тут могли заинтересоваться. Тогда, твоя смерть раньше срока вполне объяснима. И, как видишь, я не ошибся. По крайней мере в том, что ты жив и находишься на этом острове.
Прервался на какое-то время, обдумывая, как бы выразиться о качествах, тряхнул волосами и продолжил, все же не решившись полностью раскрывать карты.
- Под качествами я имею в виду то, что тебя природа наделила особенным талантом. Ты же прекрасно понимаешь, о чем я говорю, зачем требуешь от меня уточнений. У всех стен есть уши, Шинджи, у этих – особенно. Не знаю, в курсе ты или нет, но нашу маму обучили ее талантам именно здесь. А она передала их нам по наследству. Правда, тебе досталась лучшая их часть... В отличие от меня.
Хмыкнул, в этих стенах не рискнув раскрываться и продолжая говорить такими вот своеобразными загадками.
- Что касается твоего приговора… Наоки Шиджи уже мертв. Тебя не будет никто искать. Да и есть у меня предложение получше… Но его, опять же, я бы хотел обсудить в более интимной обстановке.
А вот вопрос про маму был… полнейшим накаутом. И блестящие глаза, в которых застыла какая-то надежда, добили окончательно. Как ответить, что мама не просто не здесь, а вообще не в этом мире, Рен не знал. Тема матери до сих пор была для него больной. А вопрос брата поставил в тупик. Рен так и завис на какое-то время с приоткрытыми для ответа губами, но с которых там не менее не сорвалось ни звука. Завис, глядя на брата, потом медленно и задумчиво переведя взгляд на свою правую ладонь, через несколько секунд сжав руку в кулак и вновь посмотрев на брата.
- Нет, Шинджи. Она умерла. Извини.

Слова о Нарнии железной маске и предложение четвертовать секретаршу заставило Рена искренне рассмеяться.
- Ками-сама, Шинджи, не будь таким серьезным, я же шучу!
Отсмеявшись, посмотрел на брата, отметив, что и тот, похоже, проникся, наконец-то, серьезностью момента, прекратив спрашивать подробности и заставлять конкретизировать слова. Что ж, это уже хорошо. Поговорить им надо обязательно. Лучше сегодня. Но не здесь. И не в любом другом людном месте, где кто-то может что-то подслушать или подсмотреть. Но это все потом… Сейчас разговор коснулось, казалось, запретной для обоих темы. И просьба принести два бокала скотча была как нельзя более кстат. Хоть Рен за эти несколько лет после смерти матери и научился прятать свои чувства под замок, воспоминания о той, кто дала жизнь и ему и брату и с кем он прожил большую часть этой самой жизни больно отдавались где-то в сердце. А о том, как отражались на нем воспоминания о причине ее смерти и говорить не стоило.
Некоторое время Рен молчал. Дожидаясь, пока невидимая Кэм принесет то, что попросил ее «начальник». Сейчас блондин чувствовал острую необходимость смочить горло перед тем, как отвечать на вопрос брата, за которым неминуемо последует другой, на который отвечать не хотелось совершенно.
- Это хорошо, что она не лезет в твои дела. Мне бы не хотелось, чтобы нас раньше времени видели вмсете… И, не спрашивай. Я тебе расскажу. Но все потом…
Махнул рукой, будто отмахиваясь от еще неозвученный вопросов, взял свой бокал и сделал несколько больших глотков, задерживая дыхание, когда обожгла горло и пищевод, и только сейчас, наконец, справившись с собственными эмоциями, отвечая на заданный несколько минут назад вопрос о матери.
- Она снова вышла замуж и… действительно была счастлива со своим мужем. А он ее очень любил. Практически на руках носил. Я не знаю, любила ли она его, но она действительно была с ним счастлива… - замолчав на какое-то время, снова отпил из бокала, поболтав в нем жидкость и вслушиваясь в перестук кубиков льда друг об друга и о стенки бокала. – Но она скучала по тебе. Нам этого не показывала, но это явно видно из дневника, который она вела. Она очень жалела, что не смогла забрать с собой двух детей. И переживала из-за того, что не может увидеться с тобой. – чуть улыбнувшись, посмотрел на брата.
Сейчас Рен не врал. Все эти чувства, волнения, переживания и мысли их мать действительно изливала на страницы собственного дневника, который вела до самой своей смерти. Хотя Рену и тогда и сейчас было совершенно не понятно, что мешало ей видеться с собственным сынок. Насколько он мог судить, никаких запретов судом или чего-то подобного наложено не было.
- На ночь планов у меня совершенно никаких. Но, боюсь, ты не совсем понимаешь, о чем ты говоришь… - усмехнулся, тихо вздохнув. – Если ты не против, давай закажем что-нибудь из еды, прихватим бутылку твоего скотча и устроим пикник. В каком-нибудь парке. А лучше всего – где-нибудь на берегу. Тут же есть что-то подобное? Мне не хотелось обсуждать некоторые вопросы там, где будут еще люди помимо нас…