- Не хочешь пройтись к воде? Если соскучилась по океану…
- Это было бы здорово!
И парочка двинулась к пляжу. Ева и Гэб всю дорогу не обронили ни слова. Каждый думал о своем, наслаждался мелодией природы.  Кларк как никогда ощущала всю прелесть жизни. Наверное, ей было, за что дать второй шанс. Второй шанс, чтобы исправить все свои ошибки, заново построить свою жизнь, забыть о проблемах, почувствовать насколько дорого время и как оно быстро двигается. Например, сейчас уже было далеко за полдень, скоро вечер и опять ночь, первая ночь в сознании, после долгого сна. Вряд ли Ева будет спать в сегодняшнюю темную пору. Даже звезды были ей не безразличны.
Как же замечательна эта жизнь! В ней много всего неизученного интересного, полно эмоций и ощущений, звуков, слов, картинок. Как же она замечательна, и чтобы было там, за гранью реальности?! Ад?! До последней секунды Ева будет верить в то, что ад на земле и под ней его нет, ведь выбор, который нам кто-то дал, это сущая мука, особенно когда дело дойдет до очень трудного решения. Моральная мука – это ад. Вовсе не боль, а разочарование, обида, стресс или как там это ещё называется: вот это ад. Кларк жила в этом аду последний месяц перед комой. Сомнения посещали её очень часто и с большой скоростью менялись на более сложные. И что же делать когда ты стоишь перед тяжелым выбором? Выбирать! Выбирать и не бояться оступиться. Риск – вот залог успеха! Как там говориться, кто не рискует, тот не пьет шампанского? Но дело даже не в нем! Пусть и без награды, но риск всегда будет оправдан.
Рене вышагивала по узкой тропинке, наблюдая за всевозможными насекомыми, в основном за бабочками. Помниться в детстве у девушки была коллекция бабочек, ей даже папа их из других стран привозил. Такие красивые великолепные создания, украшающие природу, приколоты к картонке и разложены в стеклянной коробке. Увы, но сейчас судьба этой коробки неизвестна.
Шум волн послышался из-за густых зарослей, повеяло морским ветерком. Вдохнув глубже,  шатенка ускорила шаг, ещё пара метров и… океан.
Пляж ни сколько не изменился. Волны все так же будоражили берег, взбиваясь в молочную пену.
«Надеюсь, вода теплая» -подумала девушка, ибо ей так хотелось наступить на мокрый песок, а потом сделать ещё пару шагов в воду.
- Умеешь плавать? Я даже когда-то ходил на плаванье. Тренер был злой такой. Он мне вообще питбуля напоминал. Но он воспитывал в нас настойчивость и упорство, воспитывал мужество. Короче из сопляков он хотел сделать настоящих мужиков. Это естественно я понимаю сейчас. А тогда нам с друзьями хотелось сотворить какую-то пакость ему.
- Да, умею. Я занималась дайвингом некоторое время. 
История о том, как Ева научилась плавать была весьма печальной. Желание жить её спасло, если бы она тогда не стала барахтаться, утонула бы.
Дело было на Карибах. Кларк туда ездила с друзьями на неделю в студенческие годы. Было весьма весело, пока Рене не решила искупаться, будучи уже немного пьяной.  Переплыв буй, шатенка начала захлебываться. Девушка пыталась кричать, но вода ещё сильнее нахлестывала на её голову, погружая тело вниз, тогда Кларк из всех сил начала барахтаться, так и  научилась плавать. Это было самым эффективным уроком в жизни.
А должность в ФБР предусматривала некоторые физические навыки, в том числе дайвинг. Еве нравилось нырять на дно. Под водой так красиво, как будто ты где-то в другом мире, хотя, океан для человека всегда другой мир. Человек только пьет воду и использует её в быту, не больше, а вот жизнь в недрах океана – это что-то воистину необыкновенное. Красные с оранжевым переливом кораллы, белоснежные ракушки и черные жемчужины в них. Еве однажды удалось найти жемчужину в море, она, кстати, где-то сохранилась у неё дома. Эта маленькая жемчужина, как талисман, всегда приносит удачу, поэтому Рене тщательно её бережет.
- А ты, хоть раз в жизни, нырял с аквалангом? – нарушила тишину Ева, пристроившись на теплом песке.

-Ева, можно я тебя нарисую? – поступило неожиданное предложение от Гэба. Кларк никогда не любила фотографироваться, хотя была очень фотогеничной, а тут, портрет. Быть натурщицей куда сложнее, чем замереть на секунду. Нужно держать позу, глаза, эмоции в одной поре, ни на что не реагировать. Это большой труд, тем более, когда человек слишком эмоционален, как в нашем случае. Но шатенка согласилась на заманчивое предложение Гэбриэла. Скорее его обаяние заставило девушку согласиться, перед ним нельзя было устоять. "Надеюсь мои старания будут не напрасны" - подумала шатенка.
-  Вот, все же это займет какое-то время. Хм...ты не против, если я похимичу? – парень собрал волосы Евы в пучок и чем-то закрепил его (скорее это была шариковая ручка).
- Смотри туда, - легонько повернул голову Рене парень.
- Просто будь собой, хорошо? – Ева утвердительно моргнула глазами. Линкольн начал рисовать.
Рука выводила штрихи, издавая немного противный для Рене звук. Девушка никогда не любила звуки подобные звуку от карандаша, скользящего по бумаге, но ради собственного портрета стоило потерпеть.
Со временем сидение в одной позе надоело, но ожидание результата останавливало от попытки дернуться. Гэбриэл усердно водил карандашом по бумаге, периодически растушевывая пальцами некоторые места рисунка.
А вообще, Ева очень любила живопись. В свое время посетила множество выставок на разные темы, с разными картинами. Некоторые работы очень сильно цепляли её сердце, некоторые заставляли задуматься над серьезными вещами. Около Моны Лизы Да Винчи Кларк простояла чуть меньше часа, пыталась рассмотреть её глаза, которые казалось бы, видели тебя насквозь, от которых ты не мог скрыться нигде, несмотря на масштабность выставочного зала. Одна из самых любимейших картин, ни одна репродукция не сможет передать силу оригинала. После этой выставки Ева словно заново родилась, в ней было столько вдохновения и эмоций, непонятных эмоций. Это волшебство искусства, это его особенность.
Как бы нас не учили воспринимать эстетику, для каждого понятие красоты свое. Некоторым нравятся капли краски на белом холсте, некоторым обыкновенный черный квадрат, смотря на который рисуешь миллион картин в своей голове. Но у каждого понятие «красота» описывается в душе по-своему. Для Кларк, «красота» высокое понятие и она всегда относилась к ней с особой внимательностью.
Вот такая восприимчивость к красоте родила мечту в голове Евы стать фотографом, но судьба так и не выделила возможности  научиться этому, хотя учитель нашелся, а потом внезапно пропал.
- Ещё чуточку, - наконец послышался голос художника. Прошло ещё несколько минут и вот он, долгожданный портрет. Рене расслабилась, а Гэб присел рядом с ней и протянул блокнот.
- Узнаешь себя? – Ева чуть рот не открыла от изумления. Это было так… так… аккуратно, красиво, а главное как похоже.
- Шикарно, ты отлично рисуешь! – улыбнулась Кларк, приняв блокнот из рук Линка. Девушка было хотела провести по нему пальцем, но воздержалась, вдруг ещё что-нибудь смажет. Нехорошо получиться, если в первую же секунду испоганишь такую работу.
- Спасибо! – Рене, приблизившись к парню, поцеловала его в щеку.
- Меня ещё никто не рисовал! Ты учился в художественной школе, или это наследственное? – Кларк вернула блокнот Линкольну и сложила тонкие руки на животе.

-Я видел твои тату? Сколько их в общем счете? – Ева улыбнулась, никто никогда не интересовался её татуировками, видимо для всех они выглядели ужасающе.
- На моем теле восемь татуировок. – Кларк сделала из себя ходячий талисман, каждый рисунок что-то приносил за собой, будь то удача или богатство.
- Давно их делала? Они осмыслены?
- Первая, вот эта – девушка указала на светлый шрам в виде дракона.
- Сделала её будучи в неадекватном состоянии,  - точнее, тогда Ева была пьяна. Это произошло на дискотеке в одном из подпольных клубов. Ох, как же они тогда с Клэр оторвались. Вечеринка была просто замечательная. Решение нанести на плечо тату было спонтанным, когда узнали родители, татуировку пришлось свести.
- А дальше как обычно, родители увидели, ужаснулись, и пришлось её свести. На лопатке молитва, которую я посвятила своей матери, когда она уехала в Рим. Тигр на спине – символ моей независимости, число тринадцать – Кларк развернула руку, чтобы показать маленькую картинку
- Мое счастливое число, а вот эта буква на ладони, первая буква имени моей лучшей подруги, которая погибла в автокатастрофе пять лет назад. – Марианна была замечательным человеком и другом. Они познакомились в университете, учились на одном потоке, потом судьба раскидала их в разных частях Америки. Долго общались по интернету и почте, а потом связь прервалась и… Рене узнала о смерти Анны. Долго отходила, но потом свыклась и в её память сделала вот эту маленькую букву «М» на ладошке.
- А вот эти цифры,  - Ева указала на плечо, - означают координаты места рождения всех моих близких людей. Мама, Папа, Марианна, Марк, Ваннесса и дядя. – проведя пальцем по плечу улыбнулась шатенка.
- Короче, я ходячий талисман, плюс ко всему на мне история моей жизни. Все осмысленно, даже больше чем я этого хотела. – Кларк перевела взгляд на Габриэла.
- Кажется еще один мисье проснулся. Ты не голодна? А то отвел тебя не понятно куда, не понятно зачем, так еще и голодом морю.
- Ну что ты! Какой голод, я даже не заметила, как время пролетело, надо бы уже поесть,
-  Тебе то нужны силы, а то свалишься обратно к состоянию спящей красавицы. Пропустишь рождение своего чуда.
- Нет, уже не пропущу. Это точно, - усмехнулась Рене.
Вот вспомнишь про ребеночка, он и зашевелится. Легкий толчок внизу живота отвлек Кларк от беседы с Линкольном. Шатенка обвила руками живот, но малыш и не думал успокаиваться. Каждый пинок был сильнее и сильнее. Ева не знала, как на это реагировать, просить о помощи или переждать? Но внезапная режущая боль все-таки заставила девушку принять решение.
- Гэб! – чаще вдыхая, сказала Ева.
- Кажется мне плохо…
Небо поехало вниз, все пальмы рухнули в глазах. Кларк закрыла глаза, но когда открыла все стало двоиться. Это непонятное состояние продолжалось около 10 секунд, потом, все встало на свои места. Пульсирующая боль в висках отдавалось эхом где-то в сердце. Ева не чувствовала своего тела. Но все ощущения были минутными. Рене быстро пришла в исходное состояние.
«Что со мной было!?» - подумала девушка и вопросительно взглянула на Гэба.

Теплые руки парня обхватили лицо Ева. Она невольно вздрогнула, и совсем не понимала чем он пытался ей помочь, но когда по венам быстрее побежала кровь и сердцебиение участилось Рене поняла, что нужно остановить Линкольна, пока он не умер.
- Что ты делаешь!? Отпусти! – кажется, Кларк бы сейчас расплакалась, но при набеге сил ни одна слезинка не просочилась из её глаз.
Ева смотрела в глаза Гэбриэла, в надежде на то, что он её послушать, но он словно оглох. Неужели ему было не плевать на состояние Евы, неужели рядовых работников так сильно пугает ученый совет, что они готовы погибнуть ради своего подопечного. Боже! Что же делать! Ситуация превращалась в безвыходную. Линкольн, наконец, отпустил девушку. Парень выглядел довольно замученным и все это из-за Рене.
- Я в порядке, все нормально – да какой уж тут нормально. Все было более чем печально и самое ужасное, что Кларк не знала чем помочь.
- Я же просила тебя… просила! – приняв обиженное выражение лица, сказала Ева. Если бы она не дотронулась до него там, в парке, то может быть и сейчас все обошлось, и никто бы не пострадал.
- Что тебе болело, как сейчас чу… чувствуешь? – запинаясь спросил Линк.
- Уже лучше, нужно… - парень тут же перебил Еву, озвучив её мысли.
- Сейчас направимся в лабораторию, тем более, что давно пора. – шатенка встала, чтобы помочь Гэбу подняться, сейчас ему нужна помощь, а ней ей, тем более Ева ощущала за собой вину, которая осела в её сердце теперь надолго. Больше, до родов, она не пойдет с ним гулять, это однозначно!
- Что с ним, что ты с ним сделала?! – из неоткуда появилась та самая противная медсестра, которую Рене ну никак не ожидала увидеть.
- Заткнись и помоги лучше! – недовольно ответила Ева.
- А ты давай-ка без «все хорошо» тут и так видно, что все плохо. Идем в лабораторию. – девушка помогла Кларк довести парня до серого здания. Всю дорогу она бурдела о том, какая плохая Ева и что она наделала. О том, что она сообщит ученому совету о попытке к бегству Кларк и те её на куски разорвут. Рене гордо молчала, уподобляться этой мелочи, шатенка не собиралась.
Наконец, троица добралась до лаборатории, войдя внутрь, сестричка в первую очередь отвела Гэба подальше от Евы. Кларк пошла в свою палату.
« И что же теперь будет?» - верить что все будет замечательно девушке уже надоело, потому что вечно все на наоборот. Эти постоянные расстройства её скоро доведут до нервного срыва.
Сев на кровать, шатенка почувствовала что-то мокрое под собой. Опустив глаза на подол белоснежного платья, Ева пришла в шок. «Воды отошли!» - глаза Кларк расширились и стали ещё больше. Это был шестой месяц беременности, но у Рене не было сомнений в том, что ученые похимичили над её здоровьем. Зря Гэбриэл жертвовал своими силами, эти толчки были вызваны не усталостью и какими-то осложнениями, а родами. Малыш уже полчаса пытается вылезть наружу, а ему не дают, поэтому пинается. Но почему же, тогда схватки не начались? Почему? Может он уже умер? «Нет, нет, нет!» - начала успокаивать себя Ева. «Такого быть не может и просто не должно!» - на глаза наконец накатились слезы. В каком-то страхе, Рене начала метаться по палате в поисках хоть какой-нибудь зацепки, может быть, она пролила на себя что-то, может быть это океан.  В голове был полный самбур, и Ева не знала что делать. Она не могла позвать Гэба в палату, потому что его увела медсестра, она не могла позвать эту медсестру, потому что та вряд ли ей согласилась бы помочь. Несмотря на то, что она обязана это сделать.
Кларк стянула с себя мокрое платье. По ногам текли струи жидкости, и теперь не было никакого сомнения, в том, что воды отошли. Да, пришло время рожать.
- На помощь! – завопила Ева. Странно, но совсем неожиданно прорезался звонкий голос, словно не её.
- Я… у меня отошли воды! – резкая схватка перехватила дыхание. Словно в припадке Кларк начала задыхаться.

Куда делаcь та жизнь, та прекрасная сказка в которой она росла.. Осталась там, где т в  Германии… Боже, как же ужасно попасть в такой мир, от которого тебя всю жизнь родители пытались оберегать и вообще скрывали о жестокости. Зачем только Мюллер со Шмидтом отправились в эту идиотскую Венецию… Теперь приходится проходить уроки по выживанию в жестоких играх этого острова.
За два года проведённых здесь девушка массу раз скучала по временам дорогих бутиков, танцев, крутых тачек и тусовок. С такой жизнью, которую она сейчас ведёт, просто невозможно смириться.
Когда на неё накатывала грусть, Адель часто приходила на заброшенный пляж. Там редко можно было кого т встретить, всегда покой и лишь тихий прибой, бьющийся о берег, успокаивающе шумел.
Сегодня выдался тоже денёк не из весёлых. Кол куда т запропастился, в очередной раз! Что жутко злило и огорчало девушку. Поэтому она снова решила побыть в одиночестве.
Усевшись поудобнее на один из стоящих грибков, девушка тянула никотин, уничтожая сигарету, за сигаретой.  Вскоре в её поле зрения появился молодой человек, не очень высокий, худощавый, такой тихий, явно не несущей ни какой угрозы для красотки. Поэтому Ли даже и не подала вида, что существует и лишь воспользовавшись своей способностью, убедила его, что здесь никого нет.
Наблюдать за ним было даже интересно. На протяжении двух часов, парень ловко вытаскивал рыбу из океана. Дааа сейчас еда достаётся собственным трудом, а не как привыкла Мюллер с детства, на подносе от прекрасных поваров.
На этом острове, можно осознать всю тяжесть жизни, о которой Аделина никогда не задумывалась.
Видимо удовлетворив свои желания, тот посчитал, что улова достаточно и ни спеша собрал свои вещи.
Пристально следя за каждым его действием, молодая особа начала провожать отдаляющегося паренька, но неожиданно для неё, тот повернулся и заметил её, ведь ни каких влияний она больше не оказывала.
-Эээ, привет. Что ты тут делаешь?- поинтересовался довольно растерянным голосом тот.
“Что что, сижу, мечтаю, пытаюсь скрыться от постоянных убийств и страданий людей”
-За тобой наблюдаю, ты ловко справлялся, - улыбнулась Ли и встала с лавочки.
Тело всё заломило, а задница даже онемела, столько т сидеть. Попрыгав и поправив задравшиеся шортики, девушка, посмеявшись над самой собой, стала подходить к парню ближе. Выглядело это конечно забавно наверно, но ведь Мюллер никогда не была стеснительной.
“Надеюсь, он не вонзит в меня нож, или грузило, хаххаха а то забавная смерть получится, такая глупая и неожиданная, пхаха с грузилом в сердце.. дааа…”
Медленно давая понять, что зла она ему не хочет, Лина приблизилась к парню и заглянула в ведро со свежевыловленной рыбкой.
-Похвально. Проголодался?

Слова Шинджи  и кго холодный тон не смогли обмануть Рена. И хотя он верил брату, что тот не обвиняет их мать в том, что она сделала, блондин все равно был уверен, что какая-то обида и боль от этого поступка у юноши осталась.. Впрочем, сейчас Рен не стал заострять на этом внимание, другие темы для разговора сейчас были куда важнее.
- Я все тебе объясню, братик… - усмехнулся на тон, которым Ши протянул последнее слово, и поднялся из кресла, лишь кивнув на просьба брата подождать у главного входа.
Выйдя из кабинета, Рен вернулся в зал, подозвав официанта и попросив его отнести нетронутый торт и шампанское в менеджерскую, а если быть прощу, в ту комнату, где тусуются и переодеваются сотрудники.
- Отметите и выпьете за мое здоровье. - подмигнув парню и похлопав его по плечу, направился в сторону главного входа, кивнув на прощанье охраннику, пожелавшему ему удачно отметить день рождения, и направляясь к стоянке, которая, к его удовлетворению, находилась на необозримом от входа в клуб пространстве. Брат появился через несколько минут, а еще через секунду Рен уже устроился на пассажирском сиденье довольно крутой тачки.
- Голоден, если быть честным… Но я не уверен, что едва пойдет под наш с тобой разговор… - ухмыльнулся, посмотрев на брата, но все же изъявил желание заехать в какое-нибудь кафе и взять с собой хотя бы что-то из закуски для виски, бутылку которого он разглядел на заднем сиденье. 
Дорога до, как выяснилось впоследствии, пляжа прошла с молчании. Рен все еще не рисковал начинать разговор, который и заставил их бежать из людного места, а Шинджи тоже не особо стремился к общению, сосредоточившись на дороге и явно думая о чем-то свое. Когда же из-под колес пафосной тачки во все стороны брызнул песок, Рен выбрался на улицу, полной грудью вдыхая морской воздух, забирая с заднего сиденья сумку с едой и бутылку, и улыбаясь уголками губ.
- А тут мило… Хотя и как-то… заброшено. – взгляд скользнул по полуразвалившимся зонтикам, кривым столикам и явно давно никем не используемым шезлонгам. Оставив бутылку и сумку с провизией на шезлонге около самой воды и скинув с ног обувь, Рен подвернул джинсы направившись навстречу морскому прибою. Сейчас был март, но погода стояла довольно теплая. И хотя вода, все же успевшая относительно прогреться за день, тем не менее оставалась холодноватой, блондин провел так несколько минут, наслаждаясь тишиной, шепотом набегающих на берег волн и прохладными брызгами.
- Они тебя нашли, да? – уточнять о ком идет речь, Рен не стал, решил, что брат поймет. – Те, кто сделал нашу мать такой. Нашли и предложили сотрудничество в обмен на освобождение? Они и сейчас тебе контролируют? – повернулся к брату, разглядывая его в свете висящей на небе луны, и улыбнулся одними уголками губ. – Смешно. Мы фактически не знали друг о друге, но… в итоге пришли к одному знаменателю. И ты, и я сидим сейчас под колпаком и, кажется, нас обоих это устраивает. Но, знаешь… Мне это несколько поднадоело. И у меня есть план, как можно вырваться из этой клетки. Если тебя это интересует, я тебе сейчас его озвучу. Если нет… Тогда расскажу другую сказку… - усмехнулся, подойдя к брату и опускаясь на один из шезлонгов. – Так что? Хочешь стать свободным и не зависеть от тех, кто использует твою способность?
Конечно же, Рен мог ошибаться. Да и все говорило в пользу этой ошибки – крутая машина, серьезная должность в столь юном возрасте, свободное перемещение по острову… Но приведение приговора раньше срока, известие о смерти заключенного Наоки Шинджи в Японии и появление брата здесь, на этом острове, активно шептало о том, что Рен прав. Что за брата действительно взялись ученые. Только не посадили в подвал, как их мать, а, видимо, пришли к какому-то договору. Только вот к какому?

Отредактировано Sawazaki Ren (18th Nov 2012 23:42:19)

Шинджи не понял. Или не захотел понимать. Или сделал вид, что не понимает, о чем говорит брат, стараясь тем самым вызвать его на откровенный, без метафор и других заменителей, разговор. Что ж, Рен и не был против. Просто, даже не смотря на уединение на пляже, все еще опасался. Чего? Он и сам не знал. Наверное того, что из-за его присутствия на этом острове может пострадать его брат. Чего блондину совершенно не хотелось.
- Нет, она о тебе ничего не говорила. Даже не упоминала, что у меня есть брат. И про отца сказала вскользь… Просто, что биологический у меня бал другим. Не тем, за которого она вышла замуж, когда мне было пять. Это я уже вычитал ее дневнике после ее смерти. И это, и многое другое… Что же касается всего остального… Того, чего ты не знаешь… Мама не была наделена с рождения способностью, с которой прожила остаток жизни. Ей было гораздо меньше, чем нам, когда она попала на этот остров, где ей и привили то, что она умела. А потом каким-то образом этот… давай называть это даром… так вот, этот дар передался нам. Природа, правда, решила внести свои корректировки. Или отомстить тем, кто вмешивается в ее деяния таким причудливым образом. Или просто пошутить… Не знаю. Ты, наверное, задаешься вопросом, что умею я, да? Сам ты лечишь же? Как мама? – вопросы были скорее риторическими, но Рен все равно их задал, просто, чтобы показать брату, что он в курсе. – А я убиваю. – усмехнулся. – Помнишь щенка, которого нам подарили на день рождения и который внезапно умер. Это был я,  Шинджи. Я не знаю, как это у меня тогда получилось, но стоило мне до него дотронуться и… все… - развел руками и грустно усмехнулся, отнимая бутылку с виски у брата и делая несколько глотков, пока что не торопясь приниматься за еду. – При нашей с тобой внешней идентичности довольно занятно иметь настолько разные…. Я бы даже сказал противоположные способности… - тихонько фыркнул, сделав еще один глоток, и вернул бутылку брату. – А под «ними» я имел в виду ученых, Шинджи. Тех, кто сделал нашу мать такой, какой она была. Тех, благодаря кому, у на есть наша сила. Тех, кто заинтересовался тобой, кто  помог тебе сфабриковать документы о твоей смерти, кто привез тебя на этот остров, и из-за кого ты не хочешь отсюда уехать. Я могу ошибаться, но я почти на сто процентов уверен, что они тебя нашли и сделали тебе предложение, от которого ты просто не смог отказаться. И они контролируют твои передвижения. Иначе я бы тебя не нашел здесь. Либо, ты прекрасно знаешь об их существовании и о том, чем они занимаются, и присоединился к их рядам… - тихо вздохнул и усмехнулся. – В этом  случае с моей стороны будет безумием предлагать тебе побег, но… - глубоко вздохнул и посмотрел на брата. – У меня есть кое-какая наличность с собой. В Японии у меня есть люди, которые смогут сделать нам левые паспорта… Я не очень им доверяю, правда, но иногда стоит рискнуть. Мы можем сбежать отсюда, Шинджи. В любую точку земного шара. Там нас не найдут те, кто сейчас держит нас под колпаком. Там никто не будет знать о наших способностях и им не придет в голову их использовать. Мы будем свободны… Неужели тебе этого не хочется?

Слушая брата и его рассуждения о том, что отец забрал его себе из-за способности, и что мать его бросила из-за нее же, Рен немного грустно улыбнулся, покачав головой.
- Нет, Шинджи. Отец оставил тебя, потому что испугался моей способности. И именно поэтому мама забрала меня, когда она уходила. Мы оба меченные. И я не знаю, чей дар лучше… - хмыкнул тихо, отобрав бутылку обратно и поднося горлышко к губам. – А почему она мне не рассказывала… Я не знаю. Возможно именно потому, что не хотела чтобы я искал вас с отцом. Может быть, боялась его реакции. Или твоей…
Пожал плечами, вернув бутылку, позволив брату сделать несколько глотков, и снова вернул ее себе, отвечая на заданные им вопросы.
- Первый раз года в три. Как я и говорил, когда мы играли с нашим щенком. Я тогда не понял, что это я, а мама мне не сказала. Она мне вообще не говорила о моей способности лет до шести. А когда рассказала, я там испугался, что вообще боялся выходить на улицу и контактировать с кем-либо. Не говоря уж о том, чтобы до этого «кого-либо» дотронуться… - усмехнулся, отпивая из бутылки. – А найти тебя именно сейчас я решил потому, что дневник матери прочитал около полугода назад. Может, чуть меньше. После ее смерти как-то не до того было, потом я просто забыл, что забрал его с собой. А когда прочитал и узнал, что у меня есть брат, решил его найти. Тем более у меня были для этого все возможности… - как-то горько усмехнулся, покачав головой.
На то, что брат не против был бы махнуться, Рен ничего не сказал. Хотя был уверен, что тот не до конца понимает, что значит обладать его способностью. Впрочем, как и сам Рен не осознает до конца, что значит обладать той способностью, что обладает брат.
Дальнейшее сказанное братом Рен слушал очень внимательно, иногда хмурясь, но не перебивая. И лишь когда брат закончил говорить, заговорил сам, тихо, медленно и как бы нехотя, хотя и не стремился скрывать собственное мнение на только что сказанное.
- Не могу, Шинджи. – покачал головой, делая из бутылки несколько глотков. – Именно поэтому я сейчас стараюсь ни к кому не прикасаться. Даже не смотря на то, что меня  научили управлять этой способностью, я не исключая риск ее случайной активации. Но какая разница, где жить с этим? Здесь, в Японии или на другом континенте. Здесь мы тоже не застрахованы от того, что наши силы вдруг активируются сами по себе. А там… по крайней мере для каждого из нас будет шанс начать все с начала.
Перехватив пачку сигарет, отложил ее на лежак, и взял отставленную братом бутылку.
- Что случилось тогда? Из-за чего они умерли? – внимательно посмотрел на брата, и отвел взгляд, глядя на лижущие песок волны, давая брату возможность решить, хочет он отвечать на этот вопрос или нет, и если хочет – собраться с мыслями. Сейчас же продолжил отвечать на те слова, которые Шинджи произнес чуть раньше.
- В Токио меня нашли не они… - ухмыльнулся, сделав большой глоток и облизнув губы, когда тоненькая струйка виски вытекла из горлышка бутылки. – Меня взяли в оборот ГПУ. Это же здорово иметь такого тихого киллера. Не выстрелов, не ядов. У неугодных просто останавливается сердце, а криминалистам не остается ничего кроме как дать заключение об инфаркте. А неугодных… За четыре года я убил их около пяти. – хмыкнул, снова отпивая и передавая виски брату. – Так что мне с этим, как ты говоришь, жить надоело. Правда, должен признаться, без их помощи я бы тебя не нашел. Так что сюда я прибыл в сопровождении одного из агентов. И именно с его помощью и планировал вывезти тебя с этого острова… Поэтому, не получив от тебя ответа, я и не хотел, чтобы нас видели вместе или просто кто-то слышал наш разговор. Но… подумай еще раз, Шинджи. У нас действительно появился шанс начать жизнь с начала. Я, наверное, могу понять, почему ты так цепляешься за это место… Но, все равно прошу – подумай еще раз. Чип, думаю, не проблема, если ты решишься. Но… если ты все равно не захочешь… можешь не беспокоиться. Я найду способ обезопасить тебя от нашей любимой службы…

Отредактировано Sawazaki Ren (19th Nov 2012 02:03:41)

Слова брата об отце Рену не понравились, заставив нахмуриться, а потом усмехнуться, тихо вздохнув.
- Да, вряд ли бы нашелся кто-то, кто захотел бы добровольно умереть. Хотя, он мог совершенно спокойно работать на заказных убийствах… - фыркнул тихонько. – Интересно, дошло бы до него это, если бы с ним остался я…
Впрочем, сказал это блондин даже скорее для самого себя, нежели для брата, и довольно тихо, тем не менее не стремясь скрыть от брюнета эту промелькнувшую в его голове мысль.
На счет слов Шинджи об использовании их другими людьми у Рена тоже были свои мысли. Но вот их как раз он сейчас озвучивать и не стал. Брат для себя все уже решил, это было понятно. И переубедить его вряд ли бы получилось, упрямство, видимо, было их семейной чертой. Так что и лишний раз заводить разговор на эту тему не хотелось. По крайней мере не сейчас. А сам блондин… Без брата он не собирался уезжать с этого острова. Он не знал, что в нем заговорило: братские чувства, желание остаться с тем, кто тоже «одарен» природой или все то же упрямство, но уезжать в одиночестве… ага, щаз!
На предложение перекусить Рен тоже покачал головой – сейчас не хотелось. Разговор отбил чувство голода, по крайней мере на пока что.
- Не вернет. – мягко улыбнулся, глядя на брата, уловив нотки грусти в его голосе. – Но, возможно, это дало бы мне возможность лучше понять моего брата. И принять его решение остаться здесь…
На некоторое время на пляже повисла тишина, разбиваемая лишь шелестом волн, да тихим всплеском, издаваемым то ли какими-то рыбешками, то ли накатыванием волн о какой-то невидимый под водой камень. Брат курил, глядя куда-то вдаль и мыслями явно будучи где-то не здесь, а Рен просто следил за вспыхивающим в темноте огоньком сигареты, проводив его взглядом, когда Шинджи выбросил бычок, и снова посмотрев на брата.
- Если вдруг надумаешь вырезать чип, я лучше не салфетку подержу, а скальпелем поорудую. Ты сам сказал – это неудобно. Мне будет сподручнее.
Усмехнувшись, оперся сзади о шезлонг ладонями, и чуть откинулся назад, некоторое время глядя в ночное небо. Понять – шутит ли он сейчас или говорит серьезно тоже было сложно. Да и, говоря честно, Рен бы действительно с радостью помог брату избавиться от чипа. Ему, с неоконченным, но все же медицинским образованием действительно было проще удалить инородный объект из-под кожи. Хотя… Шинджи же не знает об этом его медицинском образовании…
- Здесь столько звезд… В городе их совсем не видно…
Продолжая любоваться темным небом с рассыпавшемся по нему ковром из маленький огоньков, решил немного разбавить тон разговора этой отвлеченной фразой. Тем более – Рен действительно считал это красивым. В Токио подобное увидеть было практически невозможно. Только если выезжать куда-то загород. А такой возможности у Рена не было уже давно. Помолчав еще некоторое время, давая брату возможность высказаться дальше, Рен встал на ноги с тихим вздохом, подходя с стоящему юноши со спины и осторожно положив ладони на его плечи, усмехнувшись уголками губ.
- Не дергайся только, сейчас я себя вполне контролирую…
Легко сжав плечи, снова на несколько секунд замолчал, глядя на спокойное сейчас море, и вздохнул.
- Я не собираюсь бросать тебя сейчас. Не для того я тебя искал столько времени. Знаешь, ты сейчас сказал про избавиться… Я как-то не задумывался, что это можно сделать, но теперь… Если они как-то прививали эти способности людям, то, возможно, они знают, как дать этому обратный ход. Так что… - улыбнулся от уха до уха, разворачивая Шинджи к себе лицом. – Я остаюсь, Шинджи. Познакомишь меня с этими своими светилами медицины? Я заканчиваю медицинский, и если доберусь до их записей, то есть большая вероятность, что я смогу понять механизм вживления этих способностей. А может и натолкнусь на данные о том, как от этого можно избавиться. В любом случае, я бы хотел с ними пообщаться… Что же касается ГПУ… У меня был план. И этот план сработает не зависимо от того, буду сбегать я один или мы будем вдвоем. Но я передумал. Только вот что делать с агентом… - чуть нахмурился, раздумывая. – Он тоже ищет тебя… Убить его будет слишком просто, и они поймут, что здесь не обошлось без меня. И это только даст им повод думать, что я тебя все же нашел.. Как думаешь, у твоих ученых есть кто-то, кто сможет подсунуть моему опекуну ложные воспоминания? Кто-то со способностями или, может, какой-то препарат? Думаю, если они узнают о том, что ими интересуются спецслужбы, в их же интересах будет от них избавиться… Так что они должны в этом пойти нам навстречу?
Вопросительно посмотрел на брата, улыбнувшись уголками губ, неожиданно даже для себя понимая, что он действительно не против добровольно сдаться в руки тех, от кого в свое время сбежала их мать. Хотел ли он избавляться от своей способности, Рен пока что не решил. Так же как и не понял, правильное ли желание испытывает брат… Но посмотреть на все это изнутри и, действительно, каким-то образом получить доступ к материалам… Это действительно может быть не только интересно, но и полезно. А со временем, возможно, ему удастся переубедить брата, и тот переменит свое решение. В любом случае, покидать остров сейчас Рен не собирался.