- Сам пью, сам гуляю, сам один и засыпаю, - бормотал себе под нос Гэбриэл. Ну, по правде если говорить, засыпал он не всегда сам один. Все таки он вам тут не царь целомудрия, чтоб три года без бабского внимания и ласки обитать. Так ведь и на все, что шевелится и имеет дырку можно начать нападать с желанием изнасиловать. Нет, засыпал Гэб часто густо то с одной хорошенькой медсестричкой, то с другой, то с двумя. Правда и изобилия баб у него не было сейчас. Да и бабником он не был особым никогда. Просто не всегда мог определится при выборе девушки. Знаете, это ведь так сложно: найти ту барышню, с которой приятно будет не только в постельке побыть, но и поговорить. Дом обустроить, сына родить. Чтоб притарабанил мамонта, а она его хоп-хоп и на ужин приготовила. Вот такую барышню. А не одной дай денег, другой внимания круглосуточно, а третья разговаривает, даже когда молчит и это так раздражает, что хочется ей сунуть в рот кляп и закрыть в шкафу до лучших времен.
Мужчина смотрел на бар сквозь стекло своего наполовину полного стакана. Хотя...может кому то он и был наполовину полным или пустым. Оптимисты, писсимисты там и все дела. Линкольн же не предавался падать с головой не в одну ни в другую сторону. Он всегда был реалистом и глядя на наполовинну наполненный горючей жидкостью стакан, он дума не о том какой он для него, а что его можно за раз допить и налить себе хоть полный, хоть четвертинку. Чего душа пожелает.
Ему порой очень сильно не хватало действительно шумных кампаний, вечеринок и тех придурков, которых он называл своими друзьями. Да, он любит и всегда любил бывать наедине с собой. Уважал одиночество, нов Хоплессе его было слишком много. По крайней мере утешало то, что платили хорошо. И вот когда эта вся лавочка прикроется, он сможет спокойно обеспечить себе достойную жизнь за пределами этого изолятора, от которого просто воротило, никак иначе. До него шли слухи и даже прямые вести о какой-то там войне, либо же бунте, либо же еще о чем-то в эту степь и в этом роде. Только увы и ах, либо же наоборот к превеликой радости, эта вся суматоха муравейника его никак не задевала. Он здесь делает работу и желает поскорее обратно на материк. Только вот прошло уже три года, а он все так же здесь, и ничего нового. А слово "отпуск" в принципе не существует.
От самой что ни наесть откровенной скуки Гэб пил больше обычного. Вот и сегодня уро началось с хорошей порции виски. Да что уж утро. Весь день длился на допинге и сигареты, сигареты, сигареты. Сколько он уже тут сам с собой просидел в этом баре? Даже ни час и не два, дольше, гораздо дольше. На сколько долго, что  сам в одиночку сумел задымить помещение. Если у него отберут сигареты и спиртное, он чтоб не мучится вышибет себе мозги. Генетика это конечно очень круто, но если делать одно и тоже постоянно на трезвую голову, то рано или поздно можно поехать с катушек. И в данной ситуации было скорее рано. Да и к тому же из врача-генетика он превратился во врача много профильного. В лаборатории либо рук не хватает, либо им просто интересно заставить человека в красным дипломом погонять по палатам и этим всем жертвам науки. Ох уж эти жертвы науки еще! Встречаются откровенно чокнутые персонажи. Иногда невменяемые. Кто-то слишком перепуган.
Вообще по жизни этого человека преследует карма "слишком". Если у кого-то из простых смертных чего-то не хватает, то у Гэбриэла все через чур! Это ведь Линкольн. Одна фамилия чего стоит. Не находите ли вы и тут еще одно слишком?
Шатена окружало несколько пепельниц переполненных окурками. Раз, два, три, четыре... считать сколько же конкретно сигарет он выкурил смысла не имеет. А вот загадка, отгадку которой найдут только патологоанатомы, как этот человек до сих пор не выплюнул свои легкие мучила многих людей. Ровно так же, как и почему, и каким вообще образом его печень все еще функционирует. Что уж говорить, если сам Гэбриэл не знал, да и если честно знать вообще не хотел. Не помер и будет.
Линк допил последние пару глотков и налил еще. За сегодня это всего-то вторая бутылка рома. Со стороны он выглядит алкоголиком, пьющим в одиночку. Но что вы, это на самом деле совершенно не так. Он не алкоголик, и пьет не один. С ним присутствует его отражение в зеркале за баром. Чем не кампания то? Шатен поднялся со стула и направился включить здесь музыку. То-то он заметил, что тоска, как в склепе одинокого солдата. Даже крысы дохнут.
Помещение теперь уже наполнилось не только сигаретным дымом, но и музыкой. Что-то такое не навязчивое брынькало на фоне. Можно было бы даже потанцевать, если было бы с кем. Вообще в этом городе пропадало много довольно таки приличных мест. Единственное, что не теряло бы от отсутствия людей, так это природа. Вот кто-кто, а она так раз жила бы себе преспокойно. Цвела и пахла. Чудно хотя бы то, что здесь ученые не занимаются всевозможными токсичными химикатами, либо же атомной энергетикой.
Мужчина взял в руки вилку. С такой длиииинной ручкой.  Нет, кушать он не собрался. Есть здесь? Он что себя не любил, или же несварение хотел какое-то? Тем более, не понятно сколько здесь и какие продукты лежали и были ли они вообще. И даже если бы нашлись консервы какие-нибудь, то врят ли Гэб стал бы есть их. Как говорится «я не козел, я такого не ем». Еда должна быть вкусной и её состав должен быть известен Линкольну. Так вот вилка эта была нужна не для покушать, а для пустых пивных кружек, выставленных в ряд. Тут уже упоминалось о том, что жить Гэбу на удивление скучно? В бокалах было набран разный уровень воды, от чего этот самый «пивной» ряд служил своеобразным музыкальным инструментом. Ну, а музыкантом на данный момент был кто? Правильно, Гэбриэл.

Чья-то короткая фраза обратила на себя внимание Линка, но вместе с этим от занятия не оторвала. Он глянул на гостя. Высокая девушка, одетая в какие-то серые лосины, словно пижамные, матроску и кофту на верх. Мокрая. Видимо на улице был дождь. Дождь всегда успокаивал и убаюкивал. Знаете, если так с каждым днем успокаиваться, успокаиваться и еще раз успокаиваться, то можно превратиться в камень. Или же окончательно спиться. Еще есть вариант как можно больше спать. Только это тоже чревато своими последствиями. Хоть Гэб и не был тем человеком, который особенно зацыклен на себе и своем внешнем виде, но ведь и жиром заплывать как-то не хотелось. Женщин он любит красивых, а красивые женщины любят красивых мужчин. В жизни хотя бы немного, но соответствие быть должно.
Видимо занятие ничегонеделаньем раздражало девушку. Можно было проигнорировать её фразу, а можно было прекратить. И в связи с тем, что мир и так игнорировал его, не обращать внимания на девушку не хотелось. Все же человек она. Говорить может. И уже хорошо.
- Совершенно нечем, - отложил "инструмент" Линкольн, - Абсолютное, без добавок безделье.
Мужчина взял стакан для гостьи и наполнил его ромом. В его стакане этот горячительный напиток еще не окончился, поэтому не было надобности доливать спиртное. Линк вышел из-за барной стойки и не спеша пошел к шатенке. Самым глупым, что можно было бы сделать, это начать разговор о погоде. Знаете ли, разговоры о погоде из разряда тех разговоров, которые спасают, когда сказать вообще уже нечего.
- Держи, согревайся, - всучил выпивку в руки девушке. Он приподнял свою порцию спиртного, мол за тебя. Кампания появилась. По крайней мере было присутствие какого-то другого человека. А значит уже не совсем алкоголик. Последнее время Гэбриэла посещали не совсем радужные мысли по этому поводу. Он никогда  не ощущал радости при виде бухарей и сам таковым становиться мягко скажем не проявлял желания. Он всегда считал их на столько низкими людьми, без никакого рода силы воли. А сейчас сам уже не всегда мог начать день без дополнительного допинга. Он, человек, который имеет образование, человек совершенно не глупый, человек с работой. Он ранее думал, что такие люди не пристрастятся к алкоголю в такой степени. Но вот последнее время его настойчиво терзают мысли и сомнения. Это неприятно, так как перестаешь доверять себе. Относительно курения он уже давно смирился.  Да что уж там, бороться он с этой привычкой не собирался сейчас, не думал раньше и в будущем не планирует тоже.
- К стеклянной посуде еще можно добавить, что-то металлическое. Кастрюли, или же ложки. Будет интереснее. Гитары я тут не нашел увы и ах, так что только и остается, что импровизированный оркестр пивных брюх, - уселся на высокий стул зеленоглазый. На данный момент его глаза стали прям такие зеленые-зеленые. Знаете ли, было у Гэба такое свойство: в зависимости от освящения и настроение его глаза меняли цвет от голубых к зеленым. Кстати под действием крепких напитков голубизна сразу же пыталась скорее убежать и спрятаться, так что глазюки становились зеленые. Но не яркие и чистые, а такой темный, даже болотистый цвет. Можно даже сказать, что грустный цвет.
Ливень тарабанил по крыше так, что можно было подумать словно кто-то рассыпает горох. При том с такой хорошей силой сыплет, либо же с высоты грозовых туч. Послышался раскат грома. На столько сильный, что посуда задребезжала. Практически сразу послышался и второй раскат, еще сильнее, чем предыдущий и…весь свет пропал. В пивнушке стало совершенно темно.
- Темнота друг молодежи, в темноте не видно рожи, - с ухмылкой на лице процитировал известную всем фразу. Правда ухмылки то видно и не было. Он поднял свою пятую точку с барного стула и перезел за стойку. Совершенно ничего не видя, он стал искать что-то, что могла бы осветить местно. Рука нащупала четно напоминающее фонарик. И правда вышла круто то, что это действительно был этот самый нужный фонарь.
- Да будет свет! – включил прибор Линкольн, - Сказал монтер и зажег лампочку.
Только лампочка эта его горела уж слишком не ясно, желто, даже оранжево, что не предвещало долгой её работы. Так что надо было сейчас же и искать замену. Все еще бушевали раскаты грома, то тише и спокойнее, то с новым размахом и силой. Линк же подсвечивая себе местность продолжал шариться в поисках чего-то, что будет светить и желательно подольше. И эврика! Нашел свечи. Он расставил их все на той же самой барной стойке и зажег маленькие теплые огоньки зажигалкой.  Эту зажигалку ему когда-то подарила Кристин. Да, отношения с ней закончились даже более, чем неприятно, но все же в них было и много хорошего. Она была далеко неплохой девочкой. Только вот глупостей наделала. Иногда Гэбу было действительно интересно как она и что она. Иногда ему даже могло показаться, что он скучает. Но эту чувство скоро проходило. Все же прошлое не такое уже и плохое, и воспоминание о нем имеют право жить. Бар же наполнился мягким теплым светом.
- Начинаешь согреваться?

Гэбриэл задумался. А ведь у него никогда не было проблем, как таковых. Серьезно. В школе его считали показательным ребенком. Среди друзей отбросом не был. Дома тоже идиллия. С девушками все более или менее. Да и то всегда было скорее более, чем менее. С поступлением тоже проблем не оказалось, как и с обучением. Его даже ни разу не поймали накуренным. Он не попадал в ДТП. Ему не выписывали штрафов. Не обсчитывали в магазинах, не воровали ничего в общественном транспорте. Его близкие люди не болели никакими серьезными хворями. Ну вообще абсолютно не было неприятностей. Ни больших, ни маленьких. Единственная его проблема в том, что он оказался глуп, что согласился на работу в Хоплессе. И то она его вполне устраивала и особо не волновала. Так как терять ему нечего и планов на будущее никаких нет. Живи как нравиться, твори, что вздумается.
Линк налил еще рома в стакан девушке, которая до появления свечей не слишком ввязывалась в беседу. Себе он тоже долил спиртного и возместился на стул. Природа разбушевалась. Ни с того ни с себя, словно сошла с ума. Иногда Гэб думал, что «ах какая жалость! Я не романтик!».  Ведь романтик мог бы придумать какое-то красивое объяснение этому тропическому ливню. Или привязать его к каким-то особым обстоятельствам. Напридумать себе историю о том, что это было специально для того, чтоб они вдвоем оказались в этой интимной атмосфере. Но, увы и ах, Линк таковым не был. И этот ливень для него всего лишь циклон и его появление логически обосновано. Этот дождь обычное проявление погоды, которое ожидалось и предвещалось. А на месте этой Леи мог быть кто угодно. Так что все это местами приятное стечение обстоятельств.
Девушка поспешно назвала Гэба хорошим парнем. Ну, вот и с чего она вообще это взяла? Глупо, очень глупо делать поспешные выводы о людях, особенно незнакомых людях. То, что он не просился на неё с ножом в руке еще не значит, что он не может быть например каннибалом. Вообще настоящие убийцы не ведут себя так, чтоб окружающие могли так просто это выяснить. Вот так хороший домашний мальчик может оказаться маньяком педофилом. И ни одна бабка со двора об этом даже и думать не подумает. Зато вот тот хулиган, которого давным-давно записали в ряды наркоманов вдруг окажется совершенно милым человеком, который и муху не обидит. В общем первое впечатление может быть совершенно обманчивым.
Но в отношении Линкольна эта Лея действительно оказалась правой. Гэбриэл не был плохим человеком. Естественно в нем были темные и светлые сторона. Добро и зло, инь и янь. Но в общем да, его можно назвать хорошим.
Девушка тараторила и тараторила. Как плотину прорвало. То и слова не скажет, то как расстройство пищеварения речи. Взгляд мужчины упал на её шею. Точнее на темные следы, как можно было бы догадаться, от чьих-то рук. Вообще подобному никто не удивлялся и не придавал значения на острове. Никто никого не жалел, так как раны, побои и прочие «прелести»  были в порядке вещей. Что удивительно, но сам Гэбриэл в, назовем их перестрелками, не попадал. Оно как то все шло мимо него. Ему и правда скучно жилось. Это бесспорно.
Как он мог отвлечь её от проблем, если она сама не знает как отвлечь себя? Хорошо, хоть девушка не стала жаловаться и рассказывать в чем именно соль, так как Линк сам никогда и ни на что не жаловался и соответственно слушать нытье тоже не любил.
- У Зайца сегодня день рождения, и Ёжик собирает ему в подарок ромашки, - начал говорить мужчина, прежде чем думал что он говорил. Оно само как-то лезло в голову. Само по себе, взято от куда-то из заброшенных уголков памяти.
-  Медвежонок рассказывает Ёжику о сказочной стране Тилимилитрямдии, которую он целую ночь выдумывал. В этой стране все говорят друг другу «Трям!», что переводится как «Здравствуйте!».
Сорванные ромашки уносят Медвежонка и Ёжика в небо, где они ходят и прыгают по облакам. Внезапно Ёжика и Медвежонка с земли окликает Заяц, искавший их целый день. Медвежонок говорит, что дружит только с Ёжиком, и взяв у него одну ромашку, прыгает с ней, как с парашютом, с облака. Но в полёте у ромашки облетают все лепестки, и Медвежонок начинает падать на землю! Заяц, поднимающийся вверх на одуванчиках, ловит его, но они продолжают падать уже вместе. Тогда Ёжик, оседлав облако, успевает поймать их обоих, и они все дружно на облаках, превратившихся в сказочных лошадей, улетают в сторону заката.
Момент тишины, которую разорвал раскат грома. Стеклянная посуда задрожала. Гэбриэл быстро и ловко взобрался на барную стойку и раскинув руки в стороны запел своим хриплым голосом:
- Облака! Белогривые лошадки! Облака! Что вы мчитесь без оглядки?! Ну, спуститесь вы пожалуйста с высока! Облака!
При этом он выглядел абсолютно нелепо и смешно.  По крайней мере он надеялся на то, что эта глупость переключила мысли девушки от проблем. Вообще можно было бы даже усомниться о душевном здоровье Линкольна.

Гэб окончил свое соло с абсолютно серьезным лицом, а после и сам рассмеялся. Он уселся прямо на барную стойку. Ему то лучше занято в туалете кричать и не более того. С его то прокуренным голосом, с его то отсутствующим слухом нельзя петь. Просто категорически запрещено! Он конечно не выглядит, как пресловутый бабай, но уж поверьте на слово пела бы эта страшилка для детей именно так. И услышав такое вот баюканье на ночь можно хочешь не хочешь остаться заикой на всю жизнь, или оглохнуть. Странно, что у Леи кровь из ушей еще не пошла от этих легких и чудесных облаков.
Линк отхлебнул горючего из своего бокала. Теперь, в кампании, он хотя бы не походил на алкоголика. Девушка завела разговор о детстве. Да, детство это классное время. Ни о чем не думаешь, все беды лично тобой придуманные и не перерастают масштабов не купленной в этот раз игрушки.
- Я? Придумал? Нет...это мультфильм. Когда-то давно я его любил. Сейчас понимаю, что его явно рисовали под влиянием каких-то грибов, или порошка.
Вообще вырастаешь и оглядываешься на те мультфильмы, которые обожал...и страшно за свою психику. Психоделика какая-то идет. И рисовка далеко не всегда хорошая. Иногда даже более чем отвратительная. Персонажи уроды, частенько с шизофренией или же манией преследования. У кого-то раздвоение личность. Большинство вообще с животными разговаривает. А еще эти самые мультфильмы про принцесс вбивают еще с детства девочками в головы какие они должна и, что избранник должен умник, красавец, герой. И вообще на белом Мерседесе, так как лошади в наше время уже не канают. Ужасно то, чем забивают нам головы уже взрослые сознательные люди, лишь бы малыши на мешались под ногами.
- А что ты это говоришь, что детство у тебя давно закончилось? Может оно в самом рассвете сил, а ты не замечаешь?
Мужчина заметил на сколько сильно его прожигает взгляд Леи. Знаете, вот есть люди с такой мощной энергетикой во взгляде. Про них еще часто говорят, что глаз плохой. Да ничего не плохой. Просто эти люди сильнее немного других. И да, бывает, что им надо черпать себе в ауру энергию. А от куда же её черпать если не с других, более слабых личностей? Вновь играет закон природы, где всегда побеждает сильнейший, а слабый обречен на поражение. Увы и ах, это так. И в детстве нас лишь кормят сказками, отрезая от действительности. Потому что в реальности побеждает не тот, кто играет честно, а тот кто хитрее и проворнее. Тот у кого внутри есть какой-то стержень, кто не даст себя в обиду ни при каких обстоятельствах.
- Ты решила во мне дыру просверлить? - улыбнулся Гэб, поднимая один уголок губ. На его еще показалась ямочка от шрама, оставленного в детстве собакой. Именно в детстве мы и зарабатываем большее количество всех шрамов на теле. По глупости, по неосторожности...из желания доказать, что ты не мелкая сопля. Ведь тогда ему нравилась девочка, которая была старше его, да еще и не просто девочка, а его сестра. На которую хотелось справить впечатление совершенно не братское. А может и братское. Кто уже знает, что он принимал за свою первую влюбленность и что с чем путал. Может он вовсе и не был в неё никогда влюблен. А может и был. Вообще слишком уж сложно рассуждать о чувствах, так как порой и сам не догадываешься о том, чем они есть на самом деле.
Не с того не с сего Линкольн вдруг вспомнил одну пакость, которую очень любил делать в лет так четырнадцать. Алкоголем он написал на деревянной поверхности имя собеседницы так, чтоб оно состояло из одной неразрывной линии. Затем подпалил спичку и поднес огонь с одного конца этого спиртного письма. Быстро-быстро огонек пробежался вырисовывая имя Леи, оставляя по себе потемневший след на дереве.
- Когда-то я получил за это по ушам, но делать не перестал, – не убирал улыбки Гэбриэл. Он все так же чувствовал это сверление взглядом. Ему не то что было не по себе, просто и вправду вдруг дырку образует. Век живешь в Хоплессе век учишься ничему не удивляться. Как и никому. А тут неизвестная личность с непонятным набором способностей или их отсутствием.
- Так скоро сито будет, или ты думаешь мне все таки пойдет быть в дырочку? Говорят это писк моды в этом сезоне.
Линкольн сделал еще пару глотков алкоголя. Тот понемножечку уже стучал в голову шатену. Ну, как понемножечку. Вряд ли он, будучи трезвым стал бы песни петь. Но и в конец пьяным его тоже не назовешь.

- Бороться и верить в Санту? Очень интересный вариант. Хотя верить во что-либо, что четко нельзя доказать.
Да, именно такой точки зрения придерживался Гэбриэл. Например, верить в Бога он не мог. Он окончательно не отрицал данную теорию но все же в большей мере считал себя атеистом. Ну, как можно наверняка быть уверенным в том, что происходило тысячи лет назад? И ведь библию, как и все эти уставы и заповеди писали люди. Глядя же на нынешних церковнослужителей вообще всякая, даже малейшая вера пропадет. Это все похоже на то, если бы проститутка учила девушек быть монашками. Все эти отожраные похотливые "люди света" вещают нам о смертных грехах, хотя им самим отнюдь не чужды похоть, зависть и чревоугодие. Да и если взять теорию происхождения женщины. Она больше походит на клонирование с некоторыми изменениями, нежели на божье чудо. А все остальное? Взялось из неоткуда? Ничто не может появится из неоткуда и исчезнуть в никуда. Что же касается Санты, то тут вообще. Как старик на старом "корыте" с упряжкой из оленей может облететь весь мир за одну ночь, при этом залетая к каждому ребенку и даря именно тот подарок который надо? Или же каким образом столь тучный пожилой человек может пролезть в дымоход? И как в него влазят угощения из каждого дома? Конечно, эти вопросы есть сейчас, а будучи ребенком, он радостно ждал Рождества, елки, Санты, оленей и подарков. Это сейчас он есть в некой мере атеист не только в понятии и отношении к религии. В его жизни нет удобной полочки для чуда. Собственно, это свойственно всем людям так или иначе относящихся к миру науки. А бороться...бороться надо лишь за то во что веришь и что тебе дорого.
Возвращаясь к пабу...что можно добавить к тому "фокусу", что выполнил Гэб. Да, Лея была права. Девушкам очень нравилась эта вспышка с их именем. Они видели в этом жесте что-то особенное. Придумывали себе глупые символистики и смотрели на Линка с блеском той искорки зажигалки, которая поджигала ранее спиртное. Иногда генетик пользовался фокусом с четкой целью, нередко просто так. Так вот сейчас был второй вариант. Выжигая на деревянной поверхности имя собеседницы, он совершенно ничего не имел на уме. Называется руки чесались что-то вытворить. Вот и вспомнили старое доброе дело.
- В Средневековье сжигали кого ни попадя. Да и ты попала бы на костер раньше, чем умудрилась кого-нибудь просверлить взглядом. Какая-то простушка пожаловалась бы на тебя инквизиции лишь за смазливую мордашку. Да и костер - не самая страшная пытка и смерть из всех возможных.
Линкольн притормозил поток слов хотя бы для того, чтоб перевести дыхание. Странный он человек. Может говорить на какую то тему до бесконечности, при этом о себе и своем прошлом не слишком спешит трепаться.
Норма. Казалось бы такое прямолинейное понятие, но в то же время такое неоднозначное. Ведь для каждого норма это что-то свое. И то, что для тебе будет из ряда вон выходящее, для другого останется в порядке вещей.
- Нет ничего плохого или хорошего в том, чтоб отличаться от кого-то. Это что-то нейтральное, что-то, что нельзя окрасить в черное или белое. Создать равное, одинаковое, общество в рамках стандарта невозможно.
Девушка прикоснулась к его шраму. Этот след на щеке был не простой погрешностью на теле. Да и вообще все шрамы не даются нам просто так. Они служат вечным напоминанием о наших ошибках, чтоб более мы их не совершали.
- Мне было шесть и уже тогда я успел понять, что такое губительная сила красоты женского пола. У соседа была собака, дико злая. Я спас дворового котенка, который нравился моей сестре. Но вообще я не люблю вспоминать о том случае, как и о многих других...
Тем временем погода за окном не собиралась успокаиваться, а свечи понемногу сгорали. Свет в пабе становился тускнее, но тон которым Гэбриэл поведал о воспоминании был ледяной. Казалось от него даже температура в помещении упала на пару градусов.

Стоило вопросу повиснуть в воздухе, как лицо Гэбриала совершенно поменялось. Даже нельзя точно сказать какая именно эмоция была на данный момент на нем. Потому что те воспоминания, воспоминания о романе с сестрой были многогранны по своему эмоциональному окрасу. Как бы там не было и что бы там не было, а она все же была ему и сестрой. И общество уж поверьте совершенно не интересовал тот факт, что они друг другу фактически чужие люди, которым пришлось смирится с фактом того, что они как бы семья. Это как приращивать ветки других сортов на яблоне. Может прижиться, а может и нет. Так вот Гэб с Алисией и не срослись на одном дереве, словно так и было. бывает, случается. можно ли их в этом винить? Ну, правда. Можно ли? Ведь это совершенно естественно, когда противоположные полы влечет друг к другу. С таким же осуждением можно относиться и к любой другой парочке. При том не у каждой парочки еще и чувства есть, какие были у этих двоих грешных.
- Забудь? - с кашей чувств спросил Линк. Он смотрел на эту темноволосую девушку и не мог понять зачем она спросила? Что этим хотела сделать или добиться. Вот просто зачем? Бить по больному специально - низко. А если же случайно, то можно хоть немного виноватое выражение лица сделать. Ради приличия так сказать.
- Нужно думать прежде, чем ляпать ртом, – холодно ответил Гэб. Уж поверьте что бы и как не было. А никто не будет особо рад подобным воспоминаниям. Особенно если взять в учет то, как это все окончилось.  Её отказ, потом возвращение. Это слишком…слишком гнилое, чтоб вспоминать. Как яблоко. Вначале было такое красивое, гладенькое, красненькое. Но со временем шкурка стала съеживаться. Твердая мякоть становилась все мягче и мягче. Сладкий аромат постепенно превращался в тошнотворный. И даже когда оно уже оказалось в помойке этот гадкий запах все еще доставал.
Еще и эта погода. Находится здесь с этой девушкой уже не было желания. Никакого вообще. И атмосфера которая грелась от света свечей испарилась. Лопнула, подобно воздушному шарику. Бабамс и нету. Алкоголя больше не хотелось. Вместо новой порции спиртного, мужчина подкурил сигарету. Странно это все. Было так давно, а пульс до сих пор тарабанит. От раздражения в первую очередь. Он не знал где его сестра. Да и честно говоря знать не хотел. И память об этих случках он засунул в дальний ящик. Жаль, что стереть невозможно.
- Иногда это полезно, подумать. Мозг для этого и создан, – скрипя зубами договорил фразу Линк. И это было все что он выдавил из себя. И почему только всего одна единственная фраза аж так сильно его задела? Просто в бешенство ввела.  Дым наполнял помещение, а мужчина даже и не ощущал того что курит. Перед глазами у него вспыхивали кадры из прошлого. Яркие моменты из его с Лис личной жизни. когда они скрывали это от родителей, но умудрялись заниматься сексом даже когда те были дома. И при этом никаких подозрений. Ни единого раза. Естественно! Какому родителю может прийти в голову подобная ситуация? Да даже если бы и случались подозрения они бы предпочли гнать от себя дурные мысли. Сбрасывать на показалось и дальше продолжать обманывать себя.