С другой стороны Аннет тоже по-своему была права. Одних он их тоже не может оставить. Как так. Так нельзя.
Зачем он лезит не по своим делам? «Всё, прижми задницу и не лезь на рожон. Ты заешь, чем это заканчивается». Обычно смертью. Необязательно его.
Вот и начали звучать требования. Райли? Интересно. Да на покупки ему посрать, что дальше? Ясно. Всё предельно ясно. Опять лаборатория. Снова всему виной она родимая.
Даже думать не пришлось о том, кто бы это мог быть. Подопытный. Несомненно. С этой несправедливостью и ненавистью в голосе. Самое главное, Рокки не мог ничего сказать против него. Он был прав. Деймос не может пойти против него, он уже и так им много зла причинил. Только вспомнишь как твоя жизнь текла в лаборатории….
Не хотелось бы повторить это вновь. Интересно. Насколько «стар» этот кролик? Знает ли он его. Так-то уже много воды утекло, но все может быть….
Но вот еще кое-что стукнуло в голову. Старых жителей осталось мало. Основная масса острова составляла теперь кучу приезжих за эти последние месяцы.
ТО есть они-то ничего и не подозревали. Наверное. Об этом мире. Настоящем и полностью реальном. Эксперименты на людях. И то, что из этого вытекло.
Не получилось все-таки у этого острова вылезти из выгребной ямы. Закопали с остатками. А так хотелось нормальной и размеренной жизни, но нет, даже полгода не вытянули. Надо запасаться едой. И туалетной бумагой. Все в дом, все в дом.
Вот это будет заварушка….
-Нам надо уходить…. – лишь сказал Рокки придувая план побега. Стоит ли дожидаться, когда полиция что-то сделает. Да нехрена она не сделает. Они только говорить горазды. В прошлый раз, на сколько он помнил, остался только одни такой оптимист. А в этот раз…
Похоже, все начинает повторяться. И что теперь? Замкнутый круг, который уже настолько всем знаком. И его уже не развязать….

Отредактировано Rocky Deimos (24th Jun 2013 17:59:40)

Я делаю то, что желаю делать. Я делаю то, что согласовывается с единственно верным сценарием в моей голове. Голос и слова этого обозлившегося на весь мир Райдера способны пугать народ, особенно если раздаются из динамиков. Мой голос – это действия. Сегодня мой голос – порох и взрывчатка, слова огня и тирания взрыва.
Ты хотел напугать их всех, хотел что-то доказать, загнав в этот супермаркет? Хотел дать им оскотиниться, начав мародерствовать и воровать? Ох, я помогу тебе, я помогу тебе, показав им всем, что ты чудовище. Так веселее, правда? И это мой единственный разумный мотив…
Лестницы чердака под крышей одна за другой сменяют друг друга. Их пять, и я преодолеваю последнюю. Моя нога бьет по двери на крышу, замок хлипкий и поддается, остальное завершает удар руки в перчатке. Ох да, перчатка… Вряд ли кто-то желал бы видеть, как выглядят мои руки без них порой. Вот и крыша. У меня тут один выход – по стальному тросу на соседнее здание ниже высотой. Закрепляю каретку, хватаюсь одной рукой и оглядываюсь назад. Там – центральный вход в супермаркет, и машин там становится все больше. А мой сюрприз – в отделе со сладостями, в глубине зала, куда этот идиот Райли так любезно всех отправил. Я ведь слышал, я проходил рядом… Я покажу всем безразличие, цинизм и беспомощность таких, как он. И мой сюрприз не так уж и плох – 7 килограмм в тротиловом эквиваленте. Вам всем понравится!
Достаю детонатор из бокового кармана пиджака, и мне становится лишь радостней. Вы не представляете, какие события я приготовил для всех, никто не представляет масштаб грядущего веселья. Короткий щелчок по кнопке детонатора отдается глухим ударом через стены и помещения чердака… Вот и все. Я цепляюсь за каретку и сваливаю отсюда, оставляя веселье тем, для кого его предназначено.

Начало игры

Последние несколько месяцев жизни были на удивление спокойными, они преподносили Нортону множество сюрпризов, носивших исключительно положительный характер. Данный период можно было сравнить с затянувшейся светлой полосой, которая, где-то на уровне инстинктов заставляла готовиться к чему-то страшному. Единственно нейтральной стороной жизни Дэвида была работа. Уже пару недель он ездил с корреспондентами на совершенно обыденные репортажи, чтобы сделать пару кадров, которые, по сути, не несли особой смысловой нагрузки. Но, платят за работу, есть она – и ладно. Сегодня же был день затишья, фотографа без колебаний отпустили на вольные хлеба на охоту за сенсацией. Кто знает, а вдруг? Нортон же, будучи человеком прагматичным, не упустил возможности встретиться с Амелией. Перспективы, провести день с которой, были лучшими из всех возможных вариантов.
Эта девушка словно вдохнула в него новую жизнь. Она заставила на многие вещи взглянуть иначе. Несмотря на тот факт, что поменяться полностью и в одночасье он не мог, да, и, признаться, не хотел, ей, тем не менее, удалось повернуть его к миру лицом, если так можно выразиться. По крайней мере, теперь общение с внешней средой происходило не только через призму объектива, хоть, без этого и не обходилось.
- Сегодня ты останешься? Или снова нужно вернуться к отцу? Помнишь ту фотосессию в центральном парке? Я напечатал фото. Ты вышла на снимках так, как я и говорил. Все твои заявления о не фотогеничности – беспочвенны. – Дэвид бросил на лицо девушки беглый взгляд, замечая ее улыбку и улыбаясь в ответ. – Ты могла бы остаться у меня, я обещал приготовить тебе что-то. – Несколько секунд тишины и усмешка. – Да, это уловка. Но, она ведь работает? Ты сама говорила, что хочешь попробовать что-нибудь, что обычно я ем, и откуда «эта худоба». – При последней фразе Нортон поморщился.
Они проходили мимо торгового центра, вокруг которого толпились люди. Пройдя несколько метров, их взгляду предстали полицейские автомобили. Похоже, здание оцепляли, отстраняя зевак за ограждение, и закрывая любые пути подхода к центру. Природное любопытство плюс издержки профессии, заставили тут же взяться за фотоаппарат. Несколько кадров общего плана, в который попала пара офицеров с обеспокоенными лицами. Фотограф опустил объектив, пытаясь продвинуться ближе к ограждению.
- Мэл. Нужно подойти. – Он обернулся. – Ты подождешь здесь или пойдешь со мной? – Одной рукой Дэйв уже извлек бейдж, оповещавший о том, что парень является сотрудником Хоуплесc Дейли. Необходимо найти хоть кого-то способного ответить на вопросы о происходящем.
- Извините. Что здесь происходит? – Нортон обратился к первому попавшемуся полицейскому, но тот лишь махнул рукой, убегая в сторону. Из его рации доносился голос, который говорил что-то о бомбе и террористах. Дэвид осмотрел здание в попытке найти брешь в ограждении.
- Закройте все входы и выходы! Не подпускайте людей! – Мимо вновь пробежал служитель закона, на мгновение, остановившись рядом с Нортоном, который успел прикрыть рукой бейдж. – Мистер, отойдите подальше от ограждения, если не хотите пострадать.
- Вы можете сказать, что происходит? У меня в здании работает сестра. Ответьте, прошу вас, я не могу с ней связаться.
Офицер смерил журналиста взглядом, и, сделав какие-то выводы, решил все же удостоить его ответом.
- Здание заминировано. Но нет причин для паники. Мы работаем, ситуация под контролем. Не подходите к дверям, иначе возможен взрыв. Отряд по разминированию уже на месте. – Он продолжил свое хаотичное движение по периметру центра, скрывшись в толпе. Из отрывков фраз, слышавшихся из рации, стало понятно, человек ответственный за происходящее находится в магазине.
- Ты слышала? Мне нужно попасть внутрь…. Это будет лучший материал, что был за последние несколько месяцев. – В глазах уже загорелся огонек, а это могло означать лишь одно, неважно как, но в здание они попадут.

Все шло почти идеально. То, как напряжение в общем зале супермаркета и за его пределами росло, можно было почувствовать даже кожей. У меня в глазах бегали до усрачки довольные черти и пили мартини, вступали в дикие пляски и совокуплялись вовсю. Я уже предвидел ту... эм.. гражданскую войну, если хотите, которая развернется в ближайшие сутки. Жаль было людей, которые пострадают, но в реальности на этом острове было очень мало невинных, никак не причастных ни к лаборатории, ни к власти, ни к кому-то из подопытных. По сути, чуть ли не треть всех приезжих все-таки были врачами либо копами. В основном врачами. Я повел плечами, нетерпеливо, предчувствуя возможный исход событий. Что станет делать Райли? А что он станет делать, если я просто скроюсь, оставив их гадать, есть ли на самом деле бомбы и можно ли выводить людей.
Сара, проснувшаяся в углу, говорила мне о каком-то риске, и я её не понимал. Я же все объяснил ей. Все до последней крупицы плана. Никакого риска для простого люда не было. Даже на всякие непредвиденные случаи, здесь была аптека, были туалеты, вода, еда, я бы жил тут! Можно же немного повеселиться. Тем более, оно того стоило. А эти две девочки - я собирался им рассказать, что тут происходит, без тени юродства и без глупых шуток, все как есть. А потом разблокировать двери и раствориться, затеряться в городе, что я всегда, ну почти всегда умел сделать. Пусть даже без способности это сложнее. Вот из-за чего я действительно до сих пор переживал, точнее, приходил в себя и нехотя учился обходиться "обычными" способами выживать.
- Меня обязательно арестуют, только лучше жить от этого никому не станет, - мрачно отозвался я на фразу Эддисон, брошенную мне, даже если она не хотела, чтобы я слышал, со слухом у меня все в порядке. И я ведь даже не обиделся. Один раз уже арестовывали - сбежал, ну-с, пусть попробуют еще раз.
Я едва повернулся ко всем троим девушкам, отрываясь от мониторов, как раздался взрыв. Не слишком большой, но все-таки ощутимый.
- Твою ж мать! Какого хера, ебать эту суку прикладом в задницу!!! - вырвалось у меня прежде, чем Салли успела высказать мне свою тираду возмущений. Камеры на какой-то момент вышли из строя, ипо мониторам пошла рябь, не предвещающая ничего хорошего.
- Что за дерьмо тут происходит?! Ты сказал, что бомб нет.
- Их и не было... - глухо произнес я, ошарашенно глазея на компьютер. В том и дело, что этого взрыва не должно было быть - да вообще никакого! Бомб не было. Во всяком случае, там не было МОИХ бомб. - Погоди, Салли.
МНе удалось восстановить картинку, но не на всех камерах. Часть из них явно пострадала от взрыва. Но даже то, что я увидел, никак не входило в мои планы.
- Похоже, взрыв произошел в центре зала, в отделе всякой сладкой херни. Черт, да там всех разворотило... Вот это месиво. Проклятье. Быть того не может! Кто-то заложил взрывчатку в самой куче народа, меня подставил какой-то ублюдок!
Успокоиться было сложно - не то слово. Да кто это вообще мог быть? Кто-то из своих? Ведь никто заранее не знал о готовящейся операции. Мои люди следили за людьми в зале, повсюду натыканы камеры. А совершить подставу мог кто угодно. И его скорее всего уже не было там внутри... И тут же, краем глаза я заметил, как фигура мужчины продвигается к подсобным помещениям. А оттуда можно быстро найти тайный ход, если искать его целенаправленно.
- Райли идет сюда, - я потер виски и обхватил голову руками, поворачиваясь к "заложницам". Нужда подсказывала мне, что как раз заложницы мне очень скоро могут понадобиться. Райли не поверит словам о подставе, и он сейчас очень зол, хотя и безоружен. - Ну что, Эдди, твоя мечта скоро сбудется. О Боже, Сара, дай ей воды, - и обгоняя сестру, уже сам наливал ей минералки.
Пистолет я достал и держал наготове, хотя это был не лучший выход, вообще нахер никакой не выход. Не нравился мне такой расклад, хоть режьте. А самое главное, что после этого незапланированного взрыва, который вне всяких сомнений повесят на меня, полиция сидеть спокойно не будет.

Начало игры.

А она-то думала по наивности, что будет еще один скучный день из тысячи скучных. Ей обещали, что этот город, этот остров - безумно опасное место, в котором скучать уж точно не придется. Что он кишит преступниками от и до. И даже пару раз переспросили, правда ли она согласна, а знакомые и вовсе вытаращили на неё глаза, как на сумасшедшую - собралась на какой-то остров. Билет в один конец, и даже если она передумает, вернуться в Штаты ей уже никто не разрешит.
И что же она получила взамен? Парочку кислых дел, какие-то мелкие кражи, один разбой в модном бутике (подумать только, нападавшие вошли под видом покупателей, а выскочили через витрину с украденным добром), еще пара убийств по пьяной драке, да и пяток пропавших. Насчет последних ей ясно дали понять, что даже пытаться раскрывать эти дела не стоит. Людей объявят в розыск и не более. Да, еще в начале весны было одно ограбление, которое поручили не ей. По-настоящему значимое событие - побег из тюрьмы больше месяца назад - и то прошло мимо неё, даже не в её смену. Хотя это даже к лучшему. А сейчас и вовсе тихо, некоторые воруют, так воруют всегда. Ни убийств, ни пропаж, ни разбоя. Даже подозрительно. Что-то творилось на этом острове, но её, простого детектива, никто не считал нужным в это посвящать.
Детектив Лейтон спокойно попивала кофе в своем участке, переворачивая очередную страницу проходного дела. Сегодня она собиралась закрыть его и сдать все отчеты. Кажется, даже удастся уйти домой пораньше. Как бы она не любила свою работу, нет пытки ужаснее, чем томиться в душном и пыльном кабинете среди бумаг в такую жару. Как вдруг её напарник вбежал в дверь и крикнул что-то про "теракт" и "срочно на выезд". "Вот и домечталась, Дана. Чего ж тебе на месте-то не сиделось?"
"Выезд" оказался всего в двух кварталах от её участка, и там уже было полно взволнованного народа. Отряды полиции подтягивались и окружали супермаркет, оттесняя людей на площади за оцепление. Дания показала свой значок капитану и прошла вперед, протискиваясь через толпу, которая очень нехотя, но расступалась в стороны.
- Жертв пока нет? Кто затеял теракт? - надо же, в супермаркете, в самый день распродаж. Только услышав имя преступника, она еще немного повертела его в памяти. Райдер, Райдер... - Это тот сбежавший? Какого черта... - Могли бы охранять арестованных и получше.
- Наш сотрудник внутри здания, ведет переговоры. Детектив, проследите, чтобы никто не приближался в зданию.
Ну хоть что-то хорошо. Коротко отдав честь, Дана отошла в сторону и попыталась успокоить какую-то женщину средних лет, пытавшуюся с мольбами на губах прорваться к сыну.
- Мэм, пожалуйста, с ним все будет в порядке, будет лучше, если вы останетесь здесь. Мы выведем его, обещаю...
Она никогда не любила напрасные обещания. А тут еще не знаешь, правда ли все будет так хорошо, как в это хочется верить. Но самой большой проблемой были репортеры. А особенно те из них, что не соблюдали осторожности. Там гибнут люди, а они с фотоаппаратами... Думают только о том, как бы настрочить еще один сенсационный материал и собрать за него гонорар побольше. Цинично.
Один такой как раз сначала пристал к одному из офицеров, и по его лицу было видно, что отступать он не собирается. Дана знала такие лица и не любила. И точно, мужчина переговорил с девушкой, обрывки фраз донеслись до слуха детектива. Лейтон тут же оказалась рядом, перекрывая возможный путь подойти ближе к супермаркету.
- Молодой человек, отойдите на безопасное расстояние. Попытка прорваться в здание будет расценена как попытка взрыва. - В её голосе не было ничего доброго.
И именно в этот момент раздался хлопок взрыва и крики. Она машинально пригнулась, а потом взглянула на супермаркет - что-то дымилось, но стены повреждены не были и из центра никто не выходил. Зато среди людей началась паника, и она была в числе тех, кто должен её предотвратить. Одним отрядам уже отдан приказ на штурм, другим - сдерживать толпу любым путем.
Она предупредила попытку корреспондента бежать и воспользоваться всеобщей паникой, схватив его за куртку.
- Приказываю вам оставаться на месте. Не напрашивайтесь на арест.
"Этого ты хотела, Дания? Теперь у тебя точно денек будет интересным."

Будучи подростком, она, как и многие ее ровесники, предавалась мечтаниям о том, как умрет. Вот тогда-то они все пожалеют! Все рыдать будут, страдать без нее, а поздно уже, и не вернешь ничего, и они виноватыми себя чувствовать будут, все пальца сгрызут от того, как плохо им будет! А все уже! А до свидания! Смерть казалась ей – приятной, теплое и ласковой, смерть казалась ей не просто решением всех проблем, но и теплым коконом вечного спокойствия, вечной безопасности, то есть, буквально воплощением ее мечты (и в самом деле – весьма сложно навредить тебе, когда ты уже труп). Только вот – сейчас она понимала, что если с ней что-то случится, то никто этого и не заметит даже. Матери будет все равно, раз уж она не появлялась в ее жизни доброе десятилетие, отчим обрадуется (и, скорее всего, сам не против поспособствовать ее скорейшей смерти), а больше в целом мире нет ни одного человека, которому до нее есть хоть какое-то дело. Нет, саму рыжую это в высшей степени устраивает, чем меньше знакомых, тем меньше проблем, но похороны ее все-таки будут довольно печальным зрелищем, закопают в общей могиле с бездомными и забудут даже про то, что существовала когда-то рыжая нелепая девочка, уродливая, но все-таки тихая, смирная, добрая… хорошая. Поэтому она и отвечает, полным именем представляется, чтоб хоть кто-то знал:
-Эдвардс. Эддисон Эдвардс.
Вздрагивает, взвизгивает – взрыв. Ей страшно, ей просто чертовски страшно, и зрачки расширены, и слова этого ублюдка больше не имеют никакого смысла. Он убил людей – там, внутри. Он сделал это. Это все его вина, и…
Что она может сделать?
Она сидела на полу, не самая лучшая поза для того, чтобы перейти в атаку, но можно бросится на него со спины, если вторая поймет, что ей надо будет блокировать девушку, подружку этого гребанного убийцы.
-Тебя расстреляют. И надеюсь, это будет болезненно. – а если кому-то не повезет? Если кто-то не останется под обломками, не сгорит в пожаре, а выйдет оттуда – искалеченным уродом, как она? Сердце рыжей заходится от жалости к тем, кто, кажется, будет вынужден перенести все то, что перенесла девушка.
Но прежде, чем она успевает предпринять хоть что-то, как эта, Касс, она делает что-то. Что-то плохое. Что остается рыжику, кроме как ну совсем сжаться в углу от страха? Много всего этого для нее, много слишком.

Да-да, эдди, меня расстреляют, а тебе очень хочется на это посмотреть... Ну и кто из нас жестокий? Я ведь правда никого не убивал и даже не хотел. Сара знает. А Мэл, эта странная девочка из сказки про клонирование, наверняка сможет подтвердить, если её способности и её словам кто-то поверит. Женский батальон, у меня женский батальон... Эта мысль начинала крутиться в голове с новой силой при каждой женской истерике. При каждом крике на ультразвуке и при каждом взгляде с поднятыми к небу зрачками, зловеще блестящими из-под пушистых ресниц. Они могли сейчас только кривить губки, вздыхать и жалеть друг друга, и я не мог на них положиться, даже на сестру, до конца. Да еще и потому, что не имел права ставить кого-то из них под удар.
Поэтому, пока они истерили, мне нужно было собраться и сообразить самому, что делать дальше, как действовать. И все же это трудно, когда три женщины на тебя кричат-рычат-матерятся и переходят на шипение. Эддисон, видимо, ждет, что её выведут отсюда спасатели, как будто её жизнь от этого станет лучше. Она была ведь идеальной подопытной, но тут у меня, похоже, вышла промашка, и опытов над ней не проводили. А вот...
Эта кошка, которая прицепилась по дороге. Внезапное прикосновение, и вместо удара девической руки или царапин от когтей, но только не удара током. Совсем не слабый, от которого в раз сгибает в три погибели. Что она за змея такая?? Казалось, внутренности еще колотило в судорогах и дыхание было сбито, но я прокашлялся и поднял на неё ошарашенный взгляд. Но, кажется, она и сама была в шоке.
- Какого черта??? Сядь в угол, быстро, а то спалю! - заорал я на неё, с усилием поднялся на ноги, которые все еще подкашивались от пережитой встряски, в горле стоял комок. Так ведь и сердце остановиться могло, продержи она руку чуть дольше. Но она, казалось действовала ненамеренно - и если нет, то ей же хуже. Я снял пистолет с предохранителя, другой передал Саре.
- Сиди там и не рыпайся! Отвечай на мои вопросы. Как давно ты шибаешься током? Кто провел эксперимент? Когда? Что еще ты умеешь? - до меня стало доходить, что веду себя я весьма подобающе преступнику, я выругался себе под нос как можно невнятнее и бросил взгляд на дверь. Шагов копа пока не было слышно. Надо было сделать голос поспокойнее и хоть капельку миролюбивее, но нервы сдавали даже у меня. - Только свежих подопытных мне не хватало... Ты хоть что-нибудь делать умеешь?
Нам надо было уходить, а мы теряли время. Ведь есть же еще два выхода из этого здания, вполне обычных через дверь. Даже если Райли уже в доме, мы еще могли с ним разминуться. Но двух шумных дев тихо под конвоем не выведешь, да и сестра не станет их держать на мушке, а за кляпы она мне и вовсе потом головомойку устроит. Вот и выбирай между жестокостью и полным провалом.

Коп даже не успел ничего ответить Доннелли, да что там, даже не успел среагировать на его слова, как в него в буквальном смысле слова вцепилась какая-то молодая девушка, что-то лопоча. Ревану лишь через секунд десять удалось разобрать ее сбивчивый полушепот:
– Не ходите туда, я прошу вас, это не Кит... идиот... это кто-то... другой... страшно... – «У кого-то паника. Чудно, просто превосходно. Или это я один такой ненормальный, что реагирую очень даже нормально? Видимо, все же второй вариант». Мыслил Доннелли со скоростью света. Вот и сейчас его мысли пронеслись в голове так быстро, что он не только уловил каждое слово девицы, но и успел ее разглядеть. А та, похоже, намеревалась грохнуться в обморок.
– Так много крови…
«Да. Точно обморок. Если это новобранец полицейского участка, я им не завидую. Слабонервный попался экземплярчик», – без всякого зазрения совести подумал Реван, наблюдая со стороны за разворачивающейся картиной. Так бы, возможно, и продолжалось, если бы не настойчиво стучащая в мозгу и отдающаяся в висках мысль: Касс. Касс, которая черт знает где и черт знает с кем, которую лучше найти как можно быстрее, особенно после этого взрыва.
Полицейского дожидаться не было смысла, и Доннелли метнулся к дверям подсобки первым. «Пускай разбираются сами». Коридоры были длинными до чертиков, хоть мужчина и шел в довольно быстром темпе. «Да когда они, черт возьми, закончатся?»

Вы когда-нибудь опаздывали на фильм, о котором не знаете ничего, минут на пять или десять? Несильно, но достаточно, чтобы тот момент, когда сюжет начинается завязываться, вы пропустили, и следующие минут пятнадцать вы судорожно пытались склеить друг с другом все эти слова, действия, мысли? Вы словно опоздали на поезд – а может просто выскочили из своего тела и теперь наблюдаете за тем, что происходит вокруг спокойно и без паники. Это легко; вы просто понимаете, что все вокруг настолько странно и абсурдно, что никакого отношения к правде не имеет и иметь не может. И все, что она хочет сейчас, это вернуться обратно в свою жизнь, какой бы некрасивой, несоблазнительной, непривлекательной она для других людей не была; они ничего не понимают, они не знают, что счастье – оно в покое. 
Вот и сейчас в какой-то момент сердце перестает заходиться от ужаса. Все вокруг – смысла уже не имеет, толка. Все вокруг уже так глупо, что никакого отношения к реальности; может, Райдер ее застрелил? А может, она погибла там, в торговом зале, под обломками крыши?
А может просто спит. Кит ее напугал, потом напугал сильнее, заявившись к ней домой – вот и мучает теперь во снах; такое часто с ней случается, после каждого страха.
Сжаться. Молча сидеть, по сторонам не смотреть. Люди вокруг – они не настоящие, это все – неправда, а ей надо просто отдохнуть, а потом прийти в себя. Ну не могло ей так не повезти, не могло опять именно с ней дерьмо случится, статистика исключает.
Все становится хуже, когда в комнате на одну пушку больше (и наверняка, хотя бы одна пуля, да ей прилетит; ну, знаете, если уж дерьмо, то по полной, да так, чтобы она потом всю жизнь это расхлебывала, плавали, знаем), а прятаться ей некуда. Зато, Кит умрет. Слишком бесцеремонный, напористый, нетактичный – он не понравился рыжику с самого начала, а сейчас…