Входная дверь с грохотом ударяется о косяк. Машинально замыкаю ее на оба замка и для полной надежности - на цепочку. Лишь после этого я могу спокойно выдохнуть и опереться о дверной косяк... В голове все еще гул голосов и самый важный из них - голос диктора местного канала вещает о взрыве, произошедшем прошлой ночью в лесу. Я узнала о нем слишком поздно, почему? Почему на работе никто за весь день ни разу не упомянул о произошедшем? Все были слишком заняты клиентами, а в обеденный перерыв своими разрывающимися на части от бесконечных смс и звонков блэкберри и айфонами. А чего я, собственно, ожидала от своих сослуживцев, если можно их так назвать... Всем им едва перевалило за 20, все они приехали на остров, скорее, за бесплатным морем и невероятной красоты пляжами, местными клубами и дискотеками, ну и денег немного подзаработать. Вряд ли кто-то из них задержится на острове надолго. Когда их загар наконец-то можно будет назвать идеальным, а жизнь на отрезанном от цивилизации острове превратится в рутину, они покинут его, ведь ничто не мешает им сесть в самолет и, помахав ручкой на прощанье, унестись в голубую даль. Навсегда. Они не заложники этого острова, они всего лишь приехали поразвлечься.. И каждый день друзья с большой земли присылают им тонны смс-ок с последними новостями. Разве может удивить искушенных столичных жителей взрыв какого-то никому неизвестного склада?
Я все еще тяжело дышу, как после изнуряющей пробежки. Если бы я могла, как и они сесть в самолет или хотя бы связаться с семьей... Если бы могла вот так просто поверить в услышанное в новостях, поверить в историю о складе с медицинским оборудованием, но я не могу... Я видела слишком много, на собственной шкуре испытала какого это - быть заложником взорванного вчера "склада". Я не могу просто пропустить это мимо ушей, забыть и жить дальше. Я больше не часть их мира. После вакцинации я - простая смертная. Но и жить прошлой, мирной жизнью здесь, где все напоминает о голоде, разрухе, войне, я не могу. Я уже не знаю, кто я, и как мне жить дальше. Моя сестра пропала без вести. Брайан пропал без вести. Дэн, Тайлер, Рэндал - все те, с кем я имела хоть какую-то связь всего пару месяцев назад, исчезли. И я понятия не имею, почему я здесь? Почему остров не поглотил меня так же, как поглотил их?..
От распирающих голову мыслей я так и стояла у двери, сверля взглядом одну точку. Наверное, простояла бы в таком положении не один час, но с наступлением сумерек моя квартира медленно погружается в полумрак, отчего со всех сторон на меня начала надвигаться кромешная тьма. Перспектива оказаться погруженной в полнейшую темноту не на шутку пугала меня. Поэтому, тряхнув головой в попытке отогнать от себя непрошенные мысли, что одна за другой осаждали мой разум, я спешу зажечь во всех комнатах свет. Боже мой, да я чертов параноик! Не пара ли записаться на прием к психотерапевту? Только вот беда, с психологом нужно быть откровенной, а я... разве смогу открыть ей истинную причину неожиданно появившихся у меня страхов и маний? Тот полицейский, что каждое утро встречает меня на автобусной остановке фразой "как дела, Лея?" ясно дал понять, что пикни я хоть слово кому из мирных, как одним инструктором по йоге в местном фитнес-центре станет меньше. А я, несмотря на все произошедшее за последние месяцы, все еще отчаянно хочу жить.
- Вечер только начинается, а ты уже на взводе,- с укором говорю я сама себе,- Расслабься и не загружай себе голову тем, о чем совершенно ничего не знаешь.
Делаю глубокий вдох и, мысленно досчитав до 10, иду на кухню ставить чайник. В принесенном из супермаркета пакете мои любимые равиоли и диск с какой-то незамысловатой английской комедией - моя компания на сегодня. Мне и правда не стоит изменять всем своим привычкам, ведь многие из них были весьма полезными и существенно упрощали мне жизнь. Например, раньше, еще до Хоплесса, я бы ни за что не стала попусту волноваться, переживать и накручивать себя, не зная истинных обстоятельств дела. Вот как сейчас. Всего лишь один коротенький репортаж, а я уже сама не своя. И хуже всего то, что сама не знаю, почему так нервничаю. Я скучаю по прежней "я". Она ничего не боялась и не парилась о том, что было ей не под силу...
Мой вечер проходит относительно без происшествий. Я читаю книгу, смотрю фильм, который поднимает мне настроение, подготавливаю чистую форму на завтра и ставлю телефон на подзарядку. Принимаю расслабляющую пенную ванную и забираюсь под пуховое одеяло. Ночник по уже укоренившейся привычке сначала оставляю включенным. Но потом, решив для себя, что хватит со взрослой девочки Леи страхов, нажимаю на выключатель, и моя комната в ту же секунду погружается в темноту.
- Спокойной ночи, Лея,- ели слышно говорю я и почти моментально проваливаюсь в сон...
Хлопок. Быстрый, резкий, давящий на уши. И вот я уже лечу куда-то в неизвестность. Проваливаюсь в черную дыру. Она становится все уже и уже, переходя в воронку. Я кричу и больно щипаю себя за руки. Ощущение, которое я никогда не забуду. Ощущение прыжка во времени.
Еще один хлопок и я приземляюсь на жесткий стул. Свет комнаты, в которую я попадаю из кромешной темноты поначалу ослепляет меня. Я часто моргаю пока глаза наконец не начинают различать предметы - стеклянные стеллажи, бесконечно тянущиеся вдоль стен, ряды пробирок с разноцветными жидкостями, достаточно крупных размеров микроскоп, белый деревянный стол и сидящего за ним мужчину. Я вновь больно щипаю себя за руку, но не просыпаюсь. Этого просто не может быть. Я в лаборатории.
- Линкольн?!- собственный голос оглушает мой резко обострившийся слух, и я болезненно подергиваюсь на стуле,- Что я здесь делаю, и как... кто посмел вломиться в мой дом и вытащить меня оттуда?!
Другого объяснения я просто не нахожу. Кто-то вломился в мою квартиру, на всякий случай вырубил, по-другому не объяснить этого видения с падением, и вот я здесь. Только... погодите-ка... почему я так одета? На мне же была фланелевая пижама, но никак не платье, куртка, сапоги... Я в замешательстве осматриваю себя и мои глаза округляются все сильнее.
Стоп-стоп-стоп. Этого всего просто не может быть. Не может, понятно?
- Какое сегодня число?- резко обрываю Линкольна на полуслове, прожигая его взглядом.

Голова просто гудит от мыслей. Сбивчивых, отрывистых, громких. Обвожу взглядом стол Линкольна, замечаю бутылку минеральной воды, хватаю ее и делаю несколько глубоких глотков. Пенящаяся жидкость камнем падает в пустой желудок, причиняя, скорее, дискомфорт, чем облегчение. Из всего потока речи Гэбриэла слух цепляется лишь за ответ на один из моих вопросов. Шестое марта. Сегодня, здесь и сейчас шестое марта. На несколько секунд закрываю глаза, пытаясь сконцентрироваться на этой мысли и отбросить в сторону все остальные. Значит легла спать я завтра, а проснулась вчера? Хах, черт знает что просто! Неужели это опять происходит со мной? Прыжки, путешествия во времени - называйте как хотите. Я ведь чуть было не сошла с ума от галлюцинаций, вызванных моей способностью. Но я избавилась от нее. В больнице. Прошла вакцинацию против способностей, получила справку о том, что отныне я совершенно "нормальна". Но нет же, вся эта чертовщина вновь вмешивается в мою жизнь самым непонятным мне образом. И вот я здесь, в кабинете Линкольна, в день, когда лаборатория взлетела на воздух. Думаете, мне так хотелось спасти этого козла, что я какой-то непостижимой мне силой мысли заставила свои способности проснуться и заработать? Если бы. Но я ведь даже не думала о Гэбе, как и о том, что он мог быть в лаборатории в этот вечер, мог погибнуть или покалечиться. А если б и подумала, то мне на это, честно говоря, было бы наплевать. Он мне не друг и не приятель, чтоб я решилась подвергнуть свою жизнь опасности ради его спасения.
Мысли постепенно успокаиваются, дыхание приходит в норму, а оцепенение отпускает мои ноги. Столько только постараться успокоиться и перевести дух. Как бы сильно не было мое удивление сложившейся ситуацией, размышлять на эту тему совершенно некогда. Время уходит и эта консервная банка в любую секунду может взлететь на воздух. К слову о времени. Который сейчас час?
- Разговаривать так со своими подстилками будешь, - я все же не могу не прокомментировать бурную речь Линкольна, ведь он так, бедняжка, старался уколоть меня побольнее,- А я тебе ни подружка, ни сестра и даже не твоя пациентка. Так что будь добр впредь воздержаться от подобных рисовок. Я уже десять раз успела понять, что ты типа крутой,- сгибаю средний и указательный пальцы обеих рук в воздухе,- парень.
Я бросаю короткий взгляд на стену за столом Линкольна и замечаю на ней круглый белый циферблат с черными стрелками. 10.30. Во сколько там произошел взрыв? В полночь? Или в 11? Черт, ну почему я никогда не запоминаю таких подробностей! Как бы там ни было, времени у меня не много и... похоже придется тащить этого засранца с собой, как бы прискорбно это не звучало. В компании ученого из лаборатории куда легче выбраться, чем в одиночку. Мало ли, тормознут в коридоре. Кто такая, да что тут делаешь. Ах, ты наша бывшая "клиентка"? Добавки захотела?
- А теперь заткнись и послушай меня,- продолжаю я,- Способностей у меня больше нет. Я сделала вакцинацию в больнице. Добровольно. Потому мне совершенно не понятно, каким образом я оказалась здесь, тогда как пять минут назад засыпала в своей постели вечером седьмого марта. Но сейчас это дело десятое. У нас есть проблема посерьезнее. Вчера.. хм, точнее, завтра, 7 числа, все каналы будут трешщать о том, что накануне ночью в лесу произошел взрыв подземного склада с медицинским оборудованием. И объявлен в розыск его поджигатель. Кит Райдер. Тебе о чем-нибудь говорит это имя? Мне да. Он пособник Ричарда, такой же, если не больше, чем сам главарь, чокнутый кролик. У которого найдется 1000 и 1 причина, чтобы взорвать лабораторию. А ни о каких складах в лесу я и знать не знаю.
Я замолкаю и смотрю на него во все глаза в ожидании ответной реакции. Это же так просто. 2+2. Лабораторию вот-вот взорвут, тебе надо спасаться. И неужели ты до такой степени аморален, что оставишь меня, девушку, предупредившую о надвигающейся опасности, здесь? Нет, Гэб, тебе просто надо уйти отсюда и меня вытащить с собой. А потом мы разойдемся в разные стороны и более не пересечемся. Думаю, этот вариант устроит нас обоих.
- Так что...- продолжаю я, махнув ладонями в воздухе,- Мне подсказать тебе, что нужно сделать? Давай поскорее уберемся отсюда, пока не поджарились. Лично я умирать не хочу, рано мне. Да и тебе вроде тоже.
Я закусываю губу и вновь бросаю взгляд на белый циферблат настенных часов. Как же неприятно зависеть от чьего-то решения в такой ситуации. Нет, я конечно могу сейчас встать, выйти за дверь и двинуться к выходу. Но в 99 случаях из 100 меня там тормознут. Охрана, ученые, Адам, черт бы его побрал, Фокс - кто угодно. Сейчас, когда правительство так отчаянно маскирует все следы существования лаборатории, они не могут халатно относиться к посторонним, разгуливающим в стенах лаборатории.

- Допустим это правда. Хорошо,- спустя несколько минут молчания наконец-то отвечает Гэбриэл. Он все еще недоверчиво поглядывает на меня, но тем не менее соглашается сейчас же бежать из лаборатории. Не думаю, что я бы вот так сходу поверила ему, окажись я на его месте, но... как там говорится? Береженого Бог бережет. Лучше перестраховаться лишний раз, чем потом жалеть до конца дней. Или уже не жалеть... ни об этом, ни о чем-либо другом.
Когда Гэбриэл задает вполне ожидаемый вопрос о том, сколько времени у нас в запасе, я начинаю судорожно рыться в памяти. Давай же, Лея. Ведь это произошло всего-то несколько часов назад. Я сидела в кофейне с этим Джерри... или Джереми? мы пили остывший кофе, а народу становилось все больше и больше. В какой-то момент мне стало не по себе и захотелось как можно скорее выйти на улицу, свернуть в тихий переулок, где не так много людей. И тут экраны телевизоров, висящие под потолком, загорелись. Кто-то из сотрудников кофейни сделал звук погромче. Я отвлеклась на новости и совершенно забыла и о своем собеседнике, и о страхах оказаться зажатой толпой. Я сразу поняла, что речь идет о лаборатории и внимала каждому слову диктора...
- Взрыв произошел вчера вечером около..- бубню я себе под нос, отчаянно пытаясь вспомнить подробности вечернего выпуска. Но тщетно. Никаких точных цифр не приходит в мою голову,- Знаешь, хоть я и никогда не отличалась отличной памятью на всякого рода цифры,- обращаюсь я уже к Линкольну,- Почему-то мне кажется, что точного времени диктор не упомянула. Это был вечерний выпуск новостей, явно не первый за день. Она сказала, что взрыв прогремел около полуночи, но точное время мне не известно.
Я наблюдаю за тем, как Гэбриэл роется в своих бумажках и невольно раздражаюсь. Алё, Гэб! Я только что сказала, что на счету каждая минута, а ты беспокоишься о сохранности всей этой макулатуры? Я, конечно, понимаю, работа, исследования и все такое, но не сейчас же всем этим заниматься, когда обстоятельства явно не на нашей стороне. Но я молчу. Предпочитаю воздержаться от комментариев, и пока Линк возится в своих ящиках, открываю один за другим шкафы у входа. В одном из них обнаруживаются несколько чистых белых халатов явно не моего размера. Но выбирать не из чего. Знали бы мы точное время взрыва, могли бы и план побега продумать. Я снимаю один из халатов с плечиков и натягиваю его на себя. Нарочно не снимаю кожаной куртки, дабы хоть немного прибавить в плечах, но халат все равно велик и неестественно свисает с меня. Приходится подворачивать рукава в несколько раз.
- Как мы тебя выведем незамеченной то? Сейчас везде камеры. Я вообще не понимаю каким образом ты сюда попала и уж тем более не понимаю зачем ты ко мне сюда пришла. Готова двигать напролом?- вновь заговаривает со мной Линк, когда с его бумагами и моей "маскировкой" покончено.
- Надеюсь, что халат хоть немного, но отвлечет их внимание,- пожимаю я плечами,- Но все же нам не стоит нигде задерживаться. Готова, конечно, готова, - добавляю после секундной паузы. Я пропускаю мимо ушей его реплику о том, как я сюда попала. Во-первых, у нас действительно нет времени на разговоры, во-вторых, об этом мы можем только гадать, ибо я, как и Гэб, не имею и малейшего представления о том, как мне удалось пройти сюда незамеченной, да и зачем. В моей, кхм... реальности в этот момент я сидела в пабе с коллегами по фитнес-клубу. Я и не догадывалась тогда, что мне придется пережить этот вечер еще раз, и не где-нибудь, а в лаборатории, да не с кем-нибудь, а с Линкольном.
Итак, мы выходим. За что никогда не любила лабораторию, коридоры здесь столь же ярко освещены, что и кабинеты ученых. Не спрятаться, не скрыться в тени. Мы шагаем довольно уверенно и быстро, тем не менее, не настолько быстро, чтобы привлечь к себе постороннее внимание. Краем глаза я отмечаю, как безмолвным взглядом нас провожает камера, установленная над одной из дверей, и отворачиваю лицо. Мы почти пересекаем коридор, как неожиданно кто-то окрикивает Гэбриэла из-за спины.
- Идем, не оглядывайся…- ели слышно говорит Линк, хотя я и сама понимаю, что тормозить не стоит, - На счет три бежим. Раз…два…
- Линкольн!- в очередной раз зовет кто-то, совсем уже близко. Я готовлюсь бежать, но замечаю, как Гэб тормозит. Чья-то рука опускается ему на плечо, и я машинально останавливаюсь тоже, черт! Нужно было бежать, пока была такая возможность!
- Гэбриэл,- повторяет голос, кажущийся мне отдаленно знакомым,- Ты не слышал меня? Я, кажется, не видел тебя на совещании Совета сегодня. Уважительная причина или ждешь очередного выговора? Кэт не любит прогульщиков, ты же знаешь.
Гэбриэл что-то отвечает, а я стою спиной к нему и его собеседнику, разглядывая инструкцию по эксплуатации барокамер, что висит на стене. Делаю осторожный шаг в сторону, за ним еще один, чтобы создать впечатление, будто на самом деле я не с Гэбом. Но прежде, чем я делаю третий шаг, тот мужчина вновь подает голос.
- А кто это с тобой, Линк? Это ты, Тейлор? Не очень-то вежливо отворачиваться, когда с тобой разговаривают.
Теперь я чувствую увесистую мужскую руку и на своем плече. Черт! Что за привычка лапать людей?!
Он медленно разворачивает меня к себе. Я успеваю одарить озадаченным взглядом Линкольна, прежде чем передо мной возникает лицо его собеседника. И до того, как рот мужчины успевает издать хоть какой-нибудь звук, я машинально пинаю своим сапогом по его причинному месту. Мужик заливается краской и валится на пол, извиваясь в болезненных конвульсиях. А мы с Линкольном, не сговариваясь, пускаемся в бег.
Быстро преодолев коридор, мы сворачиваем к винтовым лестницам, где кто-то почему-то вырубил почти весь свет. И в этот самый момент по коридорам лаборатории эхом разносится звук сирены, а механический голос сообщает: "Внимание всем сотрудникам. В здании чужие. Повторяю, в здании чужие!"
- Твою же мать, как вы тут все усовершенствовали! Наверное, не стоило этого делать, прости, я никогда никого прежде не била, это было инстинктивно. Куда теперь?

Гэб все болтает и болтает. И болтает, и болтает, и болтает! Нет, на месте мы не стоим. Как забитые мыши кидаемся то в одну, то в другую сторону. Но каждое наше движение сопровождается его болтовней. И если рассуждения о том, куда нам лучше всего податься я еще стерпеть могу, то фразочки про белые тапки и андронный коллайдер - нет уж, увольте!
- Слушай, может ты заткнешься уже, а? Хватит попусту сотрясать воздух, пока он не кончился, давай думать, как выбираться будем. Я ценю твой оптимистичный настрой и шуточки о нашей безвременной кончине весьма остроумны, но неуместны они сейчас, совсем никак.
Я останавливаюсь. Останавливаюсь и осматриваю темное каменистое помещение, освещаемое лишь тусклым светом редких светильников, пригвозженых прямо к камню. Мы спустились на самый нижний этаж лаборатории, в подвальное помещение. Ниже уже только если сырую землю руками рыть. За эти несколько минут нашего "приключения" я успела отбить себе задницу, а Гэб голову, порвать колготки и платье, потерять по дороге халат генетика, но все это мелочи. Мелочи, по сравнению с тем, что ждет нас в случае, если мы не успеем покинуть лаборатории до взрыва. Я рассматриваю подвал и мысленно прикидываю, куда нам податься, пока Гэбриэл кидает очередную сакраментальную фразочку, не преминув оскорбительным "дура".
- Знаешь, я вообще-то тоже не в восторге от того, что оказалась здесь. И меня, если ты не заметил, по идее вообще быть здесь в данный момент не должно,- говорю я, ощупывая стену,- Ты мне тоже не нравишься, Гэбриэл,- разворачиваюсь к нему лицом,- Ты грубый и неотесанный, да еще и слишком много болтаешь не в тему.  У нас с тобой взаимная нелюбовь. Но давай хотя бы ненадолго забудем о ней и сосредоточимся на том, как нам отсюда выбраться?
Я дотрагиваюсь до очередного выступа в стене и слегка надавливаю на него. Раздается характерный хруст, и... кусок булыжника остается у меня в руке. Нет, за этим действием не последовало чего-то сверхъестественного. Стена не разъехалась в разные стороны, а за ней не открылся путь наружу. Однако, кое-что привлекло мое внимание. За словесными перепалками с Линкольном мы совсем не обращали внимание на звуки, которые едва слышались в этой части подвала. Кап-кап. Кап-кап.
- Слышишь?- я прислоняю палец к губам и делаю несколько шагов вперед. Звук становится громче,- Это вода. Где-то здесь вода.
Теперь мы движемся на звук, осторожно ступая по каменистому полу, испещренному рытвинами. Чем дальше мы движемся, тем более неровной становится земля под ногами. Кочка на кочке. Я пару раз спотыкаюсь, не заметив в темноте особенно опасные выступы, но удерживаюсь на ногах. Наконец мы с Гэбриэлом оказываемся у... стены. Самой настоящей бетонной стены, потрескавшейся от времени, перекрывающей путь к чему-то, издающему сей капающий, булькающий звук.
- У меня лишь одно предположение. За этой стеной пещера с подземным ручьем. А раз есть ручей, значит он куда-то ведет. Я помню, что один такой был в подземелье, но я никогда не искала его истока. Что, если это тот самый ручей? Если мы проберемся в подземелье, то с большей вероятностью выберемся наружу. Там десятки секретных ходов и почти все их я изучила, когда жила там.
Я прислоняюсь ухом к стене и прислушиваюсь. Звук становится гораздо четче. Теперь я с точностью могу сказать, что за стеной скрывается ручей. Но тот ли, что протекал в подземелье кроликов - вопрос. Я вновь принимаюсь за ощупывание стены и легкое постукивание по ней. Несколько маленьких камешков осыпается от одних лишь легких ударов по ним.
- Теперь у нас лишь одна проблема. Найти что-то, чем эту стену разрушить. Вода уже сделала свое дело, смотри,- я резко ударяю по стене камнем, подобранным с пола, отчего уже более крупные кусочки отваливаются от нее,- Здесь вообще все разваливается. Земля вся в рытвинах. Вода и сырость разрушают подвал, того и гляди обвал произойдет.
Еще один резкий удар в то же место, и я пробиваю в стене насквозь маленькую дырочку. А преграда, оказывается, не такая уж и толстая. Прильнув одним глазом к дыре, я пытаюсь что-нибудь разглядеть, но все, что я вижу, это лишь кромешную тьму, нарушаемую редкими, едва различимыми отблесками воды.
- Нужен какой-нибудь лом и фонарик. В идеале фонарик, но на безрыбье сошла бы и зажигалка. Пытаемся разрушить стену или ищем другой выход?

К моему удивлению Гэбриэл соглашается без каких бы то ни было препирательств.  Он вручает мне зажигалку и отправляется на поиски лома, оставив меня в гордом одиночестве ковырять стену. В помещение резко становится тихо, стоит Гэбу скрыться за поворотом. Давящая на уши тишина, нарушаемая лишь ели различимым бульканьем воды за стеной. Я остаюсь наедине со своими мыслями, и, наверное, нельзя подыскать более лучшего момента, чтобы обдумать всю сложившуюся ситуацию, пока руки монотонно делают свое дело, но отчего-то в голове моей пусто, а на душе как-то подозрительно спокойно. Затишье перед бурей.
Я отыскиваю булыжник покрупнее и бью им в самое, как мне кажется, уязвимое место стены. Бью и бью, пока наконец не пробиваю в преграде, отделяющей нас от выхода, достаточную брешь. Мне удается кое-как просунуть руку с зажженной зажигалкой в дыру, осветив тоненьким огоньком небольшой кусок пространства. Шум воды стал значительно громче. Похоже, что это та самая подземная речка! Но есть и менее приятная новость - стена не просто отделяют подвал лаборатории от входа в подземелье, она буквально подпирает достаточно бурный поток. И стоит на с Гэбриэлом оказаться по ту сторону, как придется добираться до берега вплавь, что с таким осветительным прибором, как зажигалка, не очень-то и удобно.
- Гэб, похоже, у нас небольшая проблема,- подаю голос, не оборачиваясь, когда слух улавливает какой-то шум за спиной,- Если мы снесем стену до основания, вода хлынет в подвал. Но даже если мы будем предельно осторожными, окунуться нам все равно придется.
Вместо ответа до меня долетает отборный мат и брань Гэбриэла и другого, незнакомого мне мужского голоса. И стоит мне обернуться, как я оказываюсь под прицелом пистолета.
- Игры окончены, детки,- зло огрызается мужик, что собачился с Линкольном. Он делает знак охраннику, целившемуся в нас, чтобы тот связал нам руки. Но не успевает парень достать из кармана наручники, как где-то вдалеке раздается взрыв. Не до такой степени мощный, чтобы разрушить всю лабораторию подчистую, но достаточный, чтобы заставить стены ходить ходуном. И особенно хлипкую стеночку, отделявшую нас от свободы. Прежде, чем осознание того, что вот-вот должно произойти, приходит ко мне, я успеваю лишь инстинктивно схватить Линкольна за руку и отпрянуть в сторону. В следующее же мгновение на то место, где мы только что стояли, осыпается град камней, перемежаемый выстрелами незадачливого идиота, решившего, что мы пытаемся сбежать, и бурный поток воды прорывается в подвальное помещение. Мы с Гэбом падаем на землю, и я, не успев соориентироваться, больно ударяюсь носом о каменный выступ. Волна накрывает нас с головой, скрывая от глаз преследователей, что не прекращают пальбу, видимо, шокированных происходящим. Я слышу, как над нами лопаются пару светильников и в помещении становится темнее. Шум воды оглушает меня, я пытаюсь ловить ртом воздух, но кровь заполняет его. Находясь в каком-то шоковом состоянии от всего произошедшего, от боли и пробирающей до костей ледяной воды, я плыву, стараясь как можно чаще нырять, чтобы не выдать свое положение тем парням, которым хоть и пришлось так же, как и нам с Гэбом, бороться с внезапно наступившей стихией, но все еще пытающимся не упустить нас из виду. Краем глаза я отмечаю, что Линкольн барахтается рядом и хочу было окликнуть его, как раздается очередной взрыв, более мощный, чем первый. Следующий за ним толчок отбрасывает нас к проему в стене, буквально выталкивая из подвала. Без разбора и, конечно же, какой-либо осторожности я лечу в проем, попутно сталкиваюсь с кем-то, пытаюсь уцепиться за него, но меня отбрасывает в сторону. Я оказываюсь по ту сторону в кромешной темноте и запоздало осознаю, что река в данной части подземелья не ну шутку глубокая и широка.
- Гэб!- я кричу, не задумываясь о том, что могу выдать себя. Кровь из разбитого носа продолжает наполнять мой рот, и я понимаю, что сил остается все меньше. Вода слишком холодная, поток слишком бурный. Нужно как можно скорее выбраться на берег, пока еще есть на это силы.

Я хватаю ртом воздух, запрокидываю голову как можно выше, чтобы дышать. Все ощущения куда-то резко пропали. Мокро, холодно, больно, устала – не чувствую ничего, будто дернула какой-то рычажок, отвечающий за все разом. И вот меня такую амебу подхватывает Линкольн и тащит, тащит куда-то, а потом и вовсе замирает на месте, отдаваясь воле течения. Я никогда прежде подумать не могла, что где-то под землей может быть такая вот глубокая речка. Не какой-то там ручеек, лужица, а полноценная река, которой ни конца, ни края не видно. По ней в пору корабли пускать, ну или, как минимум катера и устраивать подземные экспедиции. Ничего не скажешь - Хоплесс горазд удивлять.
Наконец течение вынесло нас к земле, и мы ползком выбрались на сушу. Линкольн радовался, улыбался во все 32, а я молча вытирала кровь с лица рукавом куртки. Платье оказалось в клочья изодрано, мокрая куртка весила, наверное, целую тонну – вот почему мне было так тяжело держаться на плаву. Я стянула сначала ее, а потом вылила хлюпающую воду из сапог. Все эти движения совершались на полном автомате. Тело было ватным и совсем не хотело слушаться. Когда мы с Линкольном двинулись в путь по песчаному берегу, я пару раз рухнула на землю. В третий раз уже просто не смогла подняться, распласталась, как тряпичная кукла, и в пол уха слушала болтовню Линкольна. Как обычно, ему было, что сказать.
- Такое ощущение, будто я дунула,- совершенно невыразительным голосом говорю я, вперясь взглядом в одну точку. Так бы и лежала здесь вечно.
Гэбриэл продолжает о чем-то болтать, потом пытается починить мой нос, но т.к. ничего подходящего для починки ни у него, ни у меня с собой нет, оставляет, как есть, отпустив очередную шуточку о моем внешнем виде.
- Да уж куда уж мне,- все также безучастно говорю я, пытаясь подняться на ноги. Земля делает резкий поворот влево, затем вправо.
- Нифига себе карусель,- я хватаюсь за выступ в стене и рассматриваю прыгающую-скачущую впереди землю, запоздало понимая, что так оно, наверное, быть не должно.
- Нет, знаешь что, сидя как-то спокойнее,- я съезжаю по стене вниз и плюхаюсь задницей о каменный выступ.- Ауч,- недовольно бурчу и потираю ушибленную пятую точку,- Так о чем ты там? Спрашивал, где мы находимся?
Я старательно собираю мысли в кучу и пытаюсь сконцентрировать внимание, но это дается мне так уж легко. Может, так и должно быть, когда теряешь определенное количество крови? Головокружение, рассеянное внимание, потеря чувствительности? Надо бы спросить у Линкольна, он, как-никак, с медициной на короткой ноге, но моя гордость, не вовремя проснувшаяся, не позволяет мне завести с генетиком разговор на данную тему. Он же сказал, что с носом ничего страшного. Решит, что придуриваюсь или того хуже – решила поплакаться. Нет уж, не доставлю ему такой радости.
- Я что-то уже сомневаюсь, что понимаю, где мы. Я здесь прежде не бывала,- озираюсь по сторонам, и только сейчас (лучше поздно, чем никогда) до меня доходит, что темнота исчезла. В подземелье светло, не как днем, конечно, но все же, а где источник этого света ни разу не понятно. Я задираю голову кверху и вижу, что потолок где-то высоко-высоко над нами уходит в темноту. Вокруг каменные выступы различных форм и размеров на манер сталактитовых пещер. На узкое, низенькое подземелье кроликов как-то совсем не походит.
- Сколько примерно времени мы плыли? Может нас вообще вынесло куда-то за пределы подземелья и лаборатории? Куда-нибудь… не знаю, я тебе не гид.
Неожиданно на меня с новой силой накатывает усталость. Усилием воли подавив в себе зевок, я поворачиваюсь к Линкольну, все еще ждущему от меня каких-то действий.
-  Знаешь что, Гэбриэл, мне бы сейчас положено нарезать круги вокруг, да судорожно искать выход, но как-то мне совершенно лень это делать. Давай ты побегаешь, а как что разузнаешь, так вернешься за мной, идет?
Я с какой-то блаженной улыбкой смотрю на Гэба, краем глаза замечая, что земля теперь и в сидячем положении выделывает финтиля.