Я не знаю, что я здесь делаю. Я не помню, как ноги привели меня в окрестности паба. В голове ноль мыслей. Пустота. Вакуум. Очередные сутки превращаются в пять минут, оставляя меня где-то за бортом. А что, там, за бортом, не так уж и плохо. Ты никому ничего не должен, волен распоряжаться собственной жизнью так, как сам считаешь нужным. Никаких тебе рамок, никаких обязанностей. Но, даже несмотря на этот факт, я успеваю сжирать себя изнутри. Жизнь на острове совсем не так безоблачна, как мне казалось ранее. Что я здесь делаю? Пью, курю, нарываюсь на неприятности. Собственно, род моей деятельности не сильно изменился. Разве что лакомый кусочек, который я получил в подарок от гребанной лаборатории, хоть как-то скрашивает мое пребывание в этой вонючей дыре.
Вглядываясь на дно опустевшего бокала, я разочарованно ловлю темные блики на его граненых стенках. Прогнать бы эти чертовы мысли куда подальше, да забыться в алкогольном опьянении. Не это ли моя предстоящая цель? Не это ли смысл жизни? Определенно нет. Или все же да?
Моя голова раскалывается на две части, но сейчас это волнует меня меньше всего. Что я здесь делаю? Паршивый паб приютил меня этим вечером точно так же, как и все предыдущие бессмысленные вечера моей жизни. Чего же я требую взамен? Ничего, ничего, лишь бы мысли поганые заткнулись. Они мучают меня, едят изнутри, явно намекая на то, что процент алкоголя в крови куда меньше процента здравого смысла. Я еще не достаточно пьян, а это значит, что еще не время покидать эти затхлые стены.
На мгновение мое сознание рисует множество людей, оставивших свой след, свою историю в этом пабе. По большому счету мне плевать на них, я просто хочу отвлечь больное воображение от проблем насущных. Уж лучше представить грудастую красотку, наполняющую кружки хмельным напитком, чем блевать от собственной рожи на дне бокала. Сдохнуть. Мне хочется сдохнуть где-нибудь под забором. А вместо этого я прихожу сюда каждую неделю и методично напиваюсь в одиночестве. Напиваюсь в хлам. Что мешает мне напиться и сегодня? Я не знаю, я ничего не знаю, я просто хочу сдохнуть.
Тишину нарушает скрип двери. Я мысленно ощетинился, словно разгневанный пес, готовый занять оборонительную позицию или же напасть первым. К удивлению, в помещение паба заходит девушка. Нет, не заходит, вплывает. Меня так и подначивает выйти с ней на контакт. Поиграть. Но я запрещаю себе. Семь моих демонов шепчут "Затаись, подожди". Эй, полудурки, неужели вы не в курсе, что я не люблю ждать? Я готов растерзать эту девку, даже не видя ее лица. Не слыша ее голоса.
Стоит отметить, что я выбрал достаточно удобную позицию. Дальний, самый плохо освещаемый, конец зала. Сижу себе тихонечко, поджидаю. Поджидаю свою жертву, словно хищник, затаившийся в зарослях. Кажется, я могу ощущать венку у себя на виске, бьющуюся в конвульсиях от предстоящего веселья.
Девушка ловко усаживается на барную стойку, а после наполняет найденный бокал горячительной жидкостью. Маленькая, несколько хрупкая, фигурка выудила откуда-то пачку сигарет. Принялась курить. В тишине раздался лишь привычный щелчок зажигалки. В темноте же - алый огонечек свежеприкуренной сигареты, а после и характерный запах. Даже мне захотелось закурить. Но нельзя. Голоса в голове запрещают мне пошевелить рукой.
Позади барной стойки брюнетка обнаружила старый музыкальный аппарат, который, чудом, разумеется, но заработал. Сдалась ей эта шарманка! Позже я понимаю, что брюнетка тут танцевать собралась. Алкоголь дает о себе знать, без сомнений. На моем лице появляется кривая ухмылка. Довольная, мать ее, ухмылка. И мне бы встать, наконец, сообщить о своем присутствии, да поскорее сцапать эту вертихвостку, но я, как назло, не могу поднять себя на ноги. Сколько я выпил? Не так много для того, чтобы потерять контроль над собственным телом. Быть может, просто не хочу? Слишком много вопросов в моей пустой голове, а это не к добру.
Что ж, вернемся к нашей красотке. Она виляет своим тощим задом так, словно танцует для себя. Потешить собственное самолюбие. Почему я сделал такой вывод? Я не знаю. Я знаю только то, что я не из тех мужчин, которые смотрят. Я из тех мужчин, которые берут, чтобы потрогать.
Мне надоел этот спектакль одного актера. Право же, слишком муторно отсиживаться в углу, пока какая-то девица крутит своим задом налево и направо. Я хочу уйти.
К черту вертихвостку, к черту этот сраный паб!
Я встаю с места, чтобы незаметно проскользнуть к полуоткрытой двери. Брюнетка слишком увлечена своим танцем, чтобы обратить на меня внимание. Сейчас мне это только на руку. Хочется свалить отсюда, закурить, подышать свежим воздухом. Мои легкие уже полны затхлого амбре этого пустующего паба. Думаете, я отстану от этой девки? Черта с два. Затаюсь за дверью и, если мне все это не наскучит, поиграю с ней немного.
Но, увы, моим планам не суждено было сбыться. О затылок разбилось что-то холодное, что-то тяжелое.
- Сукааааааааааааа! Ненавижу!!!!! - неистовый крик брюнетки добавил картине некоего драматизма.
Зря ты это сделала, сука. Я хотел порезать тебе руку, а вместо этого мечтаю вспороть твой тощий живот, мразь.
- По*уй! - ни единого угрызения совести со стороны мерзавки. Совсем страх потеряла? Ты еще не знаешь, как тебе сегодня не повезло, дорогуша.
Я медленно оборачиваюсь лицом к барной стойке. Очень медленно. Настолько медленно, что черти в моих глазах уже отплясывают самбу на разный манер. Я хочу растерзать ее, хочу разорвать на куски. Затылок не болит, даже не ноет, ведь на первом месте сейчас это чувство, сжигающее меня до тла.
Окончательно потеряв контроль и дав волю в миг возросшему приступу ярости, я преодолеваю расстояние от двери паба до барной стойки всего за несколько шагов.
- А кто же будет платить? - своей крепкой рукой я схватил эту мразь за черную гриву густых волос. Какая удача, что она развернулась ко мне спиной.
От неожиданности девушка выронила бутылку, которую, видимо, вот-вот собиралась распить. Звон стекла, ударяющегося о чумазый пол, резко ударил по всем слуховым рецепторам, но я этому только рад.
Я с силой прижимаю брюнетку к краю барной стойки, не отпуская ее волос. Она не видит моего лица, но зато имеет способность прекрасно слышать.
- Не зли меня, маленькая тупая сука.
Выплевываю каждое слово ей прямо в ухо, говорю так тихо, чтобы только она могла меня слышать. Пожалуй, это последняя стадия моего бешенства. Ей конец.

И все таки надо было бы отрезать ей язык. Или руку. Ну, чтобы посудой не кидалась. А еще лучше - придушить здесь и сейчас, пока я нахожусь в состоянии аффекта. Мне ничуть не жаль эту вертихвостку, наоборот, она раздражает меня. Как красная тряпка перед глазами, ей Богу. Так и хочется ей вдарить, да посильнее. Чтобы мозги со стены соскребала.
Наглая девчонка не сдается. Даже сейчас, являясь хозяином положения, я чувствую, как она лихорадочно пытается вырваться из моих лап. И ей это удается.
К моему удивлению, брюнетка резко дернула головой, что и помогло ей высвободиться. У меня в руке остался клок ее черных, как смоль, волос. Чертова девка не дает мне насладиться трофеем, не дает потрясти им перед ее носом. Не дает упиться собственным превосходством. Вместо этого меня ждет резкий удар в пах. Эй, ты вообще в курсе, что так нечестно?
- Так нечестно, мерзавка, - я попытался выдавить из себя пару слов, сгибаясь пополам.
Что за черт? Эта сучка играет не по правилам. Причинное место ныло так, что у меня из глаз посыпались самые настоящие искры. Я хочу, чтобы она сгорела в аду за все свои злодеяния, потому что мне больно. Мне чертовски больно, аж в глазах потемнело. Кажется, теперь я начинаю что-то чувствовать.
Как только боль более ли менее начала отступать, мерзавка подкралась ко мне сзади, подставив к горлу хорошо заточенный нож.
- Ты бы и сам вел себя поприличнее, не гоже с девушками так обращаться?! - ехидно вещает брюнетка, оказывая большим пальцем давление на лезвие ножа.
Я улыбаюсь. Нет, я действительно улыбаюсь. Лезвие ножа лишь щекочет мне шею, а это меня веселит. Я чувствую, как кожа медленно лопается под этим давлением, выпуская маленькие, еле заметные алые капли крови наружу.
- Да пошла ты, - голос, перешедший на крик, смешался с истерическим смехом.
- Слушай малыш, твоё шептание, меня лишь раздражает! Прикусил бы ты свой острый язычок, иначе я и его подрежу! - брюнетка злобно выплевывает каждое слово мне на ухо.
Я чувствую ее горячее дыхание. Кажется, и она завелась. А, собственно, от чего? Мы друг другу ничего не сделали. И, поразмыслив позже, я бы даже смог простить ей тот бокал, повстречавшийся с моим затылком. Поверили? Ну и зря.
- Сейчас я просто уберусь от сюда, и ты катись дружок своей дорогой! - брюнетка, наконец, убрала нож от моего горла, при этом не забыв одарить и "прощальным толчком" вперед. Только безумец не позавидует ее смелости. Нарывается же, падла такая.
В ответ мерзавке - лишь молчание. Я даже головы в ее сторону не поворачиваю, слышу скрип двери и ее удаляющиеся шаги. Беги, беги пока можешь.
Боль в затылке представляет собой отголосок десятиминутного прошлого. Размышляя над тем, как вспорю ей живот, я осторожно провожу подушечками пальцев по ноющей поверхности затылка. Пальцы нащупали что-то вроде небольшой открытой раны. Я не обращаю внимание на то, кровоточит она или нет, мне вполне достаточно того, что рана имеет место быть. Еще один повод поскорее прикончить эту шлюху.
- Блядство, - я выругался вслух, чтобы дать хоть какой-то выход нахлынувшим эмоциям.
Злость. Снова тупая, жгучая злость бьется в голове, словно птица в тесной клетке. Просится наружу. Черт возьми, как же мне хочется разгромить здесь все вокруг, перевернуть стулья, побить посуду, сжечь до тла это чертов паб вместе с этой сукой. Но время не ждет, мне нужно идти за ней.
Несколько секунд спустя я, на ватных ногах, вываливаюсь из паба "мертвых душ". Должно быть, эта сука ушла не так далеко, а если и ушла, то я все равно найду ее. Достану из под земли. Расшибусь в лепешку, но найду, выслежу и прикончу.
Сегодня мне везет. Преодолев расстояние до ближайшего угла, за поворотом я могу лицезреть на горизонте тощую фигурку этой мерзавки. Ну подожди, ты у меня еще попляшешь. Мы еще посмотрим, кто здесь главный.
- Куда-то торопишься? - от скуки я закурил, а после окликнул брюнетку.
Она моментально разворачивается, показывает мне средний палец и идет своей дорогой. Черта с два я от нее отстану. Вынужденно ускоряю шаг, чтобы как можно быстрее сцапать эту дрянь. Через тридцать секунд она пойдет со мной, как миленькая. Через тридцать секунд в ее душе не останется ни агрессии, ни ненависти, ни страха. Пожалуй, мне стоит затушить сигарету.
- Даже не попрощаемся?
Нагнав эту девицу, я резко хватаю ее за запястье, тем самым вынуждая развернуться к себе лицом. Ее опрятное, сверкающее личико исказилось от злобы, она пытается вырваться, нагрубить мне, но я мысленно уже предвкушаю победу над этой хамкой.
- Пойдешь со мной, - прошипел сквозь зубы я, крепко держа запястье брюнетки в своей руке.
Скорее утверждение, нежели вопрос. Еще мгновение и ее лицо смягчилось. Ну же, лапочка, я должен был сделать это раньше, ведь так? Это бы облегчило жизнь нам обоим. Но нет же, мне захотелось поиграть с тобой, поэтому я отбросил способности на второй план, выпуская наружу лишь свою животную сущность. Тебе не страшно? Ты больше не хочешь меня ударить? Какое диво! В принципе, я могу иронизировать сколько угодно, но время то идет. Я должен успеть привести ее домой, да связать покрепче, чтобы наказать мерзавку.
Мы идем с брюнеткой бок о бок, ступая по улицам. Не привлекаем к себе взглядов, ведь она идет добровольно. Я же не перебросил ее через плечо, право же. Со стороны все выглядит довольно мирно. По дороге домой я выкурил еще одну сигарету, разжигая в себе пламя ненависти.
Переступив порог собственной квартиры я помогаю брюнетке избавиться от верхней одежды. Я же настоящий джентльмен, ну. Я сначала поухаживаю за ней, а уже потом привяжу к стулу, чтобы начать свои личные Забавные Игры.

Мерзавка ведет себя так, словно это я кинул в нее бокалом. Сама нарвалась, милочка, я вообще пытался свалить потихому из этого вонючего паба. Какие ко мне могут быть претензии? Я совершенно чист перед лицом совести. Угрозы девицы разбиваются о мою толстую кожу, я даже не вступаю с ней в словесную перепалку. Кто знает, вдруг мерзавке от этого легче?
Злоба ей не к лицу. Правильное личико принимает жесткие, равнодушные черты, они делают брюнетку совершенно некрасивой. Куда милее она казалась, сидя на барной стойке. Сейчас же лицо ее исказилось, принимая злобную гримасу, а мне это не нравится. Если брать во внимание то, что я хочу ее убить, это не имеет никакого значения.
С ней куда проще, когда она не рыпается и не сыплет гадостями направо и налево. Идет себе, молчит. На мгновение мне даже захотелось отпустить ее, но я быстро прогнал из головы столь рисковые мысли. Девчонка заслуживает наказания, я не оставлю это просто так.
Она молча стоит посреди холла и смотрит на меня своими широко распахнутыми глазами. Я, в свою очередь, провожу рукой по ее плечику, оно кажется мне каким-то холодным. Ты замерзла, дрянь? Ничего, сейчас согреешься.
Уверенно, несколько мягко, я беру брюнетку за руку, чтобы провести ее в зал, а после сажаю на стул. Лицо девушки не выражает никаких эмоций, но мне все так же хочется ее вырубить. Не могу спокойно стоять, когда она смотрит на меня в упор.
Пока я отправился за веревками, мерзавка послушно сидит на стуле, положив руки на колени. Словно примерная ученица. Нет, такой покорной она мне совсем не нравится, лучше бы уж злилась и кричала на меня. А так...Бездушная кукла какая-то. И связать ее не составило особого труда. Разве что меня постоянно отвлекал ее взгляд. Какого черта ты следишь за каждым моим движением? Я чувствую себя посаженным на прицел, на мушку.
Крепко связываю ее ноги, руки за спиной, не забываю на всякий случай обмотать еще раз весь корпус тела прочной веревкой, чтобы не дергалась. Что делать с ней дальше? Я не знаю.
Я налил себе стакан бурбона, чтобы ожидание не казалось таким томительным. Брюнетка пялится на меня своим стеклянным взглядом во все глаза. Интересно, она запомнит? Лучше не рисковать. Я срываюсь с места и вырубаю ее хорошим ударом прямо в челюсть. Голова девушки безвольно свесилась на бок, цель достигнута. Она больше не смотрит на меня.
Сколько времени пролетело? Быть может, час? Вряд ли больше, иначе бы мерзавка уже верещала во все горло. Теперь пришла моя очередь пялиться на нее. Я сижу напротив, вальяжно рассевшись на диване, кручу в руках свой "целительный" напиток. Брюнетка мутными глаза оценивает обстановку, до нее наконец начинает доходить смысл этой игры. Ну все, сейчас разорется. Наконец-то!
- И что? Связал меня и думаешь, что добьёшься чего то? Хах не мечтай малыш, - сквозь зубы прошипела наглая девка, ерзая на стуле.
- Вовсе нет, - я разговариваю с ней спокойно. Пожалуй, слишком спокойно для сложившейся ситуации.
- Так и будешь пялиться на меня? Ты меня бесишь! - гневно выкрикнула брюнетка в мою сторону.
Сидеть на месте более не имело смысла. Поэтому я медленно поднимаюсь и подхожу к окну, чтобы выкурить сигарету, а, может и две. Распахнув окно, в комнату ворвался резкий порыв прохладного, ночного ветра. Он безжалостно потрепал темные волосы мерзавки, а затем скрылся где-то в холле. Готов поспорить, ей сейчас очень холодно.
- Как думаешь, - я стряхиваю пепел с сигареты. - Какое наказание ты заслуживаешь?
И, не дождавшись ответа, я взял со стола заранее приготовленный нож, который отобрал у этой дряни, пока привязывал ее к стулу. Пристрелить ее? Ну уж нет, слишком просто и не интересно. Отплачу мерзавке той же монетой.
Я присел на корточки рядом с брюнеткой, ловлю на себе ее раздраженный взгляд. Улыбаюсь, мягко провожу рукой по ее щеке, но она отворачивается. Вот дрянь. Я с силой хватаю ее за подбородок и заставляю смотреть на себя. В ее глазах я не вижу того страха, который желаю увидеть, поэтому мне приходится идти на крайние меры. Свою не потушенную сигарету я затушил о ее колено. Девчонка вскрикнула, пытаясь хоть как-то дернуть ногой, но, к счастью, она не могла пошевелиться. Мне нравится наблюдать за ее муками.
- Наверное, - на моих губах играет добродушная улыбка, которая совсем не вяжется с тем грубым жестом, который я только что совершил. - Ты хочешь, чтобы я тебя развязал и отпустил?
Мерзавка смотрит на меня с вызовом, что одновременно вызывает у меня уважение и отвращение в ее адрес. Смелая, но слишком борзая. Я с силой ударяю ее по щеке так, что брюнетке приходится развернуть голову в бок. Она гневно шипит на меня, словно гадюка. Какая прелесть, не находите?
А теперь в игру вступает мой новоиспеченный напарник. Я беру в левую руку нож и плавно провожу им по шее девушки.
- Нравится? - я снова улыбаюсь, чем выдаю свое безумие. - Тебе очень идет, - на шее брюнетки образовался небольшой красный след от лезвия ножа. Еще не порез, но что-то похожее. Может, отрезать ей палец и сохранить как сувенир? Или же сразу распороть живот? А, может, горло перерезать? Нет, это слишком быстрая смерть для такой нахалки.
Медленно вожу ножом по ее шее, спускаясь чуть ниже. На уровне груди я подцепил веревку и довольно грубо ее перерезал, отчего на коже мерзавки остался кровавый след. Мне нравится моя работа, любуюсь ей, словно шедевром искусства. Веду лезвие дальше, он оставляет за собой тоненькую кровавую струйку. Что ж, пожалуй для начала этого хватит.
Я отложил нож в сторону, чтобы "подарить" брюнетке несколько хороших ударов в челюсть. Клянусь, я был к ней внимателен - я ударил всего пару раз, чтобы она не отключилась и не потеряла сознание. Я очень добр, не правда ли?

Ну надо же, наша спящая красавица очнулась и сразу же перешла на брань. Собственно, я этого ожидал. Даже ждал. Когда она кричит, сопротивляется, есть в этой нахалке какой-то особый шарм. Еще бы не сквернословила так часто и не надевала на лицо гневную маску, цены бы ей не было. Мне сложно объективно рассуждать о ее красоте, ведь при мне она ни разу не улыбалась.
- Дегенерад! Ненавижу тебя! Ох, как ты пожалеешь об этом! Моё совершенное тело уродовать! Не прощу! - закричала мерзавка, дергаясь в муках.
Я улыбаюсь одними уголками губ, наблюдая за покрасневшей кожей и стрелкой на ее чулке. Наверное, это достаточно больно и неприятно, но мне этого мало. Тупая сука заслужила, да, да, я ни в чем не виноват. Если бы она не запустила в меня бокалом - мирно бы разошлись каждый по своим делам. Но нет, ей, видимо, самой нравится.
Совершенное тело? Серьезно? Эти кости, обтянутые кожей, могут представлять собой совершенное тело? Ну, да, фигурка у нее ничего. Хотя как по мне, то чересчур худовата. Кажется, ее можно спичкой перешибить или же вовсе придавить ненароком массой собственного тела. Кто бы что ни говорил, а женская красота заключается не в килограммах. Влюбляемся ведь не в изгиб кости и не в тело.
- Я убью тебя тварь! Посчитал что ты выйграл уже эту игру? Хах, мерзавец! Молись, что я буду добра к тебе! - нахалка все не успокаивается, сыплет гадостями направо и налево. А что же я? Я молчу, мне не хочется орать на нее. По крайней мере, сейчас.
- Слушай, у меня от тебя голова болит, - я криво усмехнулся, переводя взгляд на ее гневное личико.
На удивление я достаточно спокоен, оправдываю свое почетное звание психопата. Мое настроение может измениться по щелчку пальцев, я бы, наверное, смог сейчас даже гнев на милость сменить. Эта девчонка не понимает, что кричать бесполезно. Никто ей не поможет, пока я сам не вынесу окончательный приговор.
Я, по прежнему, не знаю что с ней сделать. Быть может, сразу разрубить на куски? Или разрезать на ней веревки? Да, пожалуй, мне стоит разрезать веревки. Не долго думая, я беру в руки окровавленный нож, чтобы перерезать веревки на этой хамке. Постойте? Зачем я это только что сделал? Мне свойственны спонтанные поступки, но я всегда старался отдавать себе отчет в происходящем. Какого черта то? Плохая идея, плохая идея, я должен как можно скорее связать ее обратно, пока не смылась.
- Фак! Фак! Фак! Фаааак! Раскалывается просто!! Аааааа!! - освободившись, брюнетка отскочила в другой конец комнаты, при этом не переставая верещать.
- Я тебя не отпускал, тварь, - кричу я в ответ, намереваясь сцапать ее и снова связать.
Вот теперь я разозлился. Я очень разозлился, а это значит, что скоро кто-то умрет. И, наверняка, это буду не я, а эта крикливая девка, что не способна заткнуться на минуту. Мне так хочется приложить ее головой о стену, но я не могу к ней подойти. Не могу, черт возьми! Я могу выйти через дверь, могу пройти на кухню или в ванну, но только не к этому углу. Что за хрень? Я о чем-то не знаю? Нет, этого просто не может быть. Делаю над собой усилие, но даже это не помогает двинуться в сторону противоположной стены. Сука! Неужели и тебе достался подарочек из лаборатории? Ясно одно - эта тварь сдерживает меня. У меня в руке нож, а я не могу ни на шаг приблизиться к своей жертве. Какая-то неудачная шутка, не находите?
В следующую минуту нож, до этого мирно покоившийся в руке, каким-то хреном оказался у меня в ноге. Первое, что я почувствовал - шок. Ну а затем боль, судорога, протяжный крик - все по откатанной смехе. 
- Сука! Совсем охренела? - кричу вслед брюнетке, удаляющейся куда-то в холл. - И майку мою верни! Куда пошла, тварь, а ну, стой!
Вот черт, как же больно! Ну все, дрянь, ты напрашиваешься, ты откровенно напрашиваешься. Лучше бы тебе свалить отсюда прямо сейчас, иначе я придушу тебя собственными руками, клянусь.
- Ну что? Теперь ты не схватишь меня? Ну чтооо ты? Давай я же буквально в паре сантиметрах от тебя?
Брюнетка вернулась в комнату, а затем умышленно дразнит меня. Знает же, что не могу к ней приблизиться, но тем не менее все равно дразнит, раздражает. Молись, сука, чтобы дожить до утра.
Я молчу, пожираю ее гневным взглядом. Это все, чего она заслужила. Хочется наорать? Конечно! Хочется придушить? Еще лучше! Но я не могу, черт побери, просто не могу и все. Маленькая сучка об этом позаботилась.
- Эх как же ты применишь свои дебильные способности?… Какая досада! - мерзавка стремительно приблизилась ко мне и, пользуясь ситуацией, резко вырвала нож из кровоточащей раны.
Вообще я довольно спокойно отношусь к порезам, но это...Это уже не порез, это настоящая открыта рана. И малолетняя мерзавка, желая сделать мне еще больнее, чем пять минут назад, всаживает нож обратно. Всему приходит конец, в том числе и моему терпению.
- Сдохни, мразь, - непроизвольный крик заполонил комнату, а за ним последовал протяжный вопль. - Черт!
Она хочет поиздеваться надо мной. Неужели решила отомстить? Маленькая сучка еще и умна, как оказалось, не только сквернословить может.
- Оох как же месть сладка! Смотрю, ты уже не такой выжный, ммм? - брюнетка повернула рукоятку ножа направо, чем заставила меня переносить непередаваемые муки.
- Гори в аду! - единственное, что я сумел произнести, перестав корчиться от боли.
Как же больно, как больно! Но ничего, я не доставлю этой дряни такого удовольствия. Если хочет перерезать мне горло прямо здесь, пусть сделает это. Окажет мне большую услугу.
Зачем она плюет мне в лицо? Думает, что заденет меня этих? Бог мой, девочка, тебе еще учиться и учиться до взрослых игр взрослых дядь. Этим ты еще сильнее разозлишь меня, я уже представляю, как выпускаю тебе кишки.
Мне удается обессиленно пасть на диван, сжимая раненую ногу обоими руками. Я корчусь от боли, а мерзавка отправилась шуршать по комнате. Чего она хочет здесь найти?
- Кол Бёрк значит! 1982 года рождения. Ты же уже взрослый парень, даже почти мужчина, и такое говно. Куда катиться мир? - ах, какая прелесть, брюнетка нашла сувенир, который я прихватил из лаборатории.
- Тебе какое дело? Положи на место! - грубо отзываюсь я, сильнее сжимаю ногу обеими руками, чтобы остановить кровотечение.
- Ну что Кол, скажи мне, где у тебя аптечка? А? - эта дрянь еще и курить села.
Высшая наглость! Вряд ли аптечка ей нужна для того, чтобы оказать мне помощь. Наверняка хочет спасти свой зад.
- Проваливай отсюда, пока я тебе голову не проломил, - хрипло отвечаю я, откидываясь на мягкую спинку дивана.
Голова раскалывается, а боль, причиненная мне этой тварью, приносит нестерпимые муки. Я тяжело дышу, пытаясь держать себя в руках, но выходит у меня паршиво. И чувствую я себя сейчас так же паршиво. Глупенькая, вали отсюда, пока еще можешь, не испытывай меня.

Первый раз со мной такое. Первый гребанный раз я страдаю от рук какой-то девчонки. И ведь, как назло, ничего не могу с ней сделать. Черт знает что. Мир, должно быть, перевернулся.
- Ну…. Так ты что? Решил в молчанку поиграть со мной? - мерзавка попыталась улыбнуться, жадно затягиваясь сигаретой.
У меня есть пара минут, чтобы разглядеть ее лицо. Да, я хорошо постарался. Ей удалось убрать следы от кровоподтеков, но левая щека припухла, а нос еще немного кровоточил, что, впрочем, прибавляло этой девке загадочности и шарма. Не будь мне сейчас так хреново, я бы нашел что съязвить по этому поводу, но молчу, все так же молчу, как и пять минут назад.
- Боооже какого хера, ты свалился на мою голову, - ехидно подметила девица, чувствуя себя как дома.
Это я на ее голову свалился? Чушь, бред и провокация. Эта дрянь свалилась на мою голову, знал бы, сразу придушил в том же пабе, пока была возможность. Но нет же, теперь расхлебываю.
- Слушай чувак, может у тебя дурь есть? Ммм? Приняли бы, успокоились?
Брюнетка улыбнулась чуть шире, а я, если бы, конечно, мог, тоже улыбнулся бы ей в ответ. Уж от чего, а от хорошего косяка я бы не отказался. Темноволосая будто мысли мои читает, ей Богу, должен отдать ей должное.
- Если ты не хочешь говорить где у тебя аптечка, я найду сама! - мерзавка решительно стряхнула на мою рану обжигающий пепел, что заставило меня в который раз скривиться от боли.
- Зараза! - не выдержал я и крикнул, что было мочи.
- Хахаха, помучайся ещё поддонок! - как ни странно, но эта дрянь звонко рассмеялась, а потом удалилась куда-то.
Я не видел, куда она направилась, мне было слишком больно, поэтому пришлось сконцентрировать все свое внимание на открытой ране. Ногу мне продырявила, штаны испортила, бардак навела, так еще и ходит довольна. Что за женщина такая? Сущий Дьявол, какого черта я с ней связался? Удастся схватить - убью! И даже не пожалею, и даже рука не дрогнет придушить эту дрянь. Черт, как же больно. Где я теперь возьму новую ногу? Будет заживать хрен знает сколько. Ну спасибо, тварь.
- Ммм запасливый. Хвалю, - брюнетка ловко избавилась от рваных чулок и принялась латать раны.
Хвалю? Она издевается надо мной? Сволочь, думает только о себе. Мне, между прочим, тоже не мешает воспользоваться моей (!) аптечкой. А она нагло растрачивает мои запасы. Я даже не знаю как ее зовут, чтобы окликнуть.
Равнодушно слушаю ее возгласы. Что, дрянь, больно тебе? Отлично, я рад, что и тебе не сладко. Наслаждайся этой болью, потому что то, что я сделаю с тобой, заставит тебя по настоящему страдать.
Сам не знаю почему, но в сознании моем, сквозь муки и агонию, зарождается злоба, которая не находит естественного выхода. Все, что мне остается - злиться на самого себя.
- Ээй, ты там ещё не скукожился? Чего замолчал? - брюнетка вспомнила обо мне, когда я перестал скулить от боли.
Могу поблагодарить за это злобу, все силы уходили именно на нее. Она помогала мне сосредоточиться на чем-то другом, кроме раненой ноги.
- Да и сдох бы, тебе какая разница? Проваливай! - я все еще зол, хотя голос мой неубедителен.
Вот же глупая. Даю ей возможность уйти - не уходит. Чего ей надо от меня? Другая бы на нее месте либо убила меня на месте, либо пустилась со всех ног. В который раз удивляюсь человеческой глупости. Включи мозги, девочка, и беги отсюда нахрен!
Она так странно смотрит на меня, будто рог на лбу вырос. Ну, чего уставилась на меня? Если хочешь позлорадствовать - вставай в очередь. Позже до меня доходит, что я лежу практически в отключке. Я как-то умудрился сползти по спинке дивана в бок, но не помню этого. Вроде и вижу ее лицо перед собой, но даже головой пошевелить трудно. Наверное, у меня поднялась температура, я чувствую то жар, то холод, черт, это так мерзко.
- Не давай себе отключиться! - голос брюнетки звучал глухо, будто бы из бочки.
Вот теперь меня одолела слабость. Я все еще чувствую, как кровь сочится из моей ноги. Чего она удумала? Эй, положи на место, оставь, не трогай! Ай, дурная женщина, теперь тебя на подвиги потянуло? Помочь хочешь? Такому чудовищу, как я, помощь не нужна. Меня спасет только гильотина.
Даже если бы я захотел что-то возразить, все равно бы не смог. С одной стороны мне было до лампочки чего она там делает, лишь бы не навредила, а с другой мне все так же было приятнее думать о том, как я приложу ее головой о бетонную стену. Не верю, что помощь ее надежна и бескорыстна.
- Крепись, будет очень больно, - "оптимистичная" фраза из уст брюнетки звучит, как издевка.
Тоесть, до этого мне было совершенно не больно, да? Она вообще кто? Врач? Медсестра? Хозяйничает, делает важный вид, будто бы совсем недавно получила диплом врача или же проложила себе путь в ординатуру. Давай уже, делай свое "волшебство", хуже не будет.
- Что же ты творишь?! - я нахожу в себе силы промычать что-то себе под нос, попутно корчась от боли.
- Да чё ты как тёлка, заткнись уже! - нервно отозвалась девица, потянувшись за сигаретой.
Это я-то как телка? А тебе ногу ножом дырявили, мразь? Ты бы давно сдохла от боли, я в этом уверен. Такие, как ты, и пяти минут бы не продержались с пулей в плече или ножевым ранением в ноге. Нагляделся я уже, ага.
Пока я, в муках, снова повалился на диван, брюнетки и след простыл. Наконец! Единственное верное решение за весь вечер. Свалила и слава Богу.
И вот, я вновь один в своей квартире, лежу, словно беспомощное бревно. Лирично, не правда ли? Я бы сейчас закурил или выпил, да мне так лень. Так ленно даже руку протянуть, поэтому я шлю все к чертям, чтобы переждать момент. Не всегда же будет так болеть, как сейчас. Надо дождаться утра, а там...А там мне похер, я просто хочу спать. Мне будет похер, даже если сейчас произойдет какое-нибудь Великое Дерьмо и мы все умрем.
Но и тут мне не свезло. Сегодня явно не только не мой день, но и не моя ночь. Я слышу, как хлопнула входная дверь, но даже это не может сподвигнуть меня к каким-то действиям. Я просто лежу и мне на все насрать.
Похоже, у этой мерзавки проснулась совесть, я узнал ее черные волосы и тощие ноги. Она опять приперлась в мой дом, чтобы, наверное, добить меня окончательно. Ну, и растратить запасы моей аптечки. Девица возится, шуршит, что-то делает, но я практически ничего не чувствую. Прикосновения ее холодных рук вводят меня в сон, а я ловлю себя на мысли, что все так же не спросил ее имени.
- Слушай вставай, тебе нужно попить, ты очень слаб… Слышишь просыпайся…- чувствую, что меня кто-то пытается растолкать, но возвращаться из ночного забвения не спешу. - Ещё повязку нужно сменить.
Но, услышав про повязку, мне пришлось разлепить глаза. Все таки это не дурной сон в жанре типичного фильма ужасов, все вполне реально. Точно так же, как и брюнетка, сидящая поодаль. Что она здесь делает? Сунула мне в руку кружку с чем-то жидким и не орет. Подозрительно. Неужели отравить меня вздумала? В чем подвох? И какого черта она до сих пор здесь? А, что, уже утро?
Я нехотя поворачиваю голову к окну, где занимался рассвет. Судя по всему, девица торчала здесь со мной всю ночь. Хочу пошевелить ногой, но выходит как-то коряво. Шевелится и хорошо.
- Твоих рук дело? - без нотки сарказма я киваю головой в сторону подлатанной ноги. - Это тоже? - поднимаю вверх кружку, чтобы брюнетка поняла, о чем идет речь.
Если не отравить меня вздумала, то тогда что? После того, что я сделал с ней, она должна желать мне смерти, но никак не скорейшего выздоровления. Еще бы кексы испекла. Женщина вообще представляется мне существом подозрительным, а если она еще и готовить умеет - расцениваю это как верх коварства.
Сижу, немного хмурюсь, все еще жду подвоха. Но лицо девицы не выражает каких-либо признаков гнева. Напротив, она сонно-растрепанная, а отек с ее лица более ли менее спал.
- Зачем ты это делаешь? Хочешь прибить меня медленно?
Я все еще не решаюсь сделать хотя бы один глоток, пристально смотрю на брюнетку. У меня нет ни сил, ни желания ввязываться с ней в ссору или еще какую перепалку. Я просто хочу принять душ, покурить и снять эту тугую повязку с ноги. Все остальное сейчас излишне.

В голове шумит, будто бы я пролежал в отключке целые сутки. Даже взгляд толком сфокусировать не могу, паршиво мне, что сказать. А все благодаря этой девице. Или благодаря моей вспыльчивости? Я помню этот блядский стакан, от которого, к слову, затылок немного побаливает. Странно, что я понял это только сейчас, сидя с перебинтованной ногой. Мне все это не нравится. Противно. Хочется уйти, хочется забыть об этой девчонке, забыть о прошлой ночи и никогда не вспоминать. Убрать в маленькую коробочку под названием "не влезай, убьет", а после закинуться чем-то горячительно-алкогольным. Да, мне определенно нужно выпить. И плевать, что с утра пораньше.
- Ну конечно же я! - резво отозвалась девушка и улыбнулась.
Я, признаться, выпал в осадок. Не понимаю, зачем это ей? Еще несколько часов назад я хотел вспороть ей живот, ей удалось освободиться, но она ведь могла сбежать и забыть обо всем. Зачем она делает это? Неужели ей мало?
- Ооой, да мне было проще оставить истекать тебя кровью, чтоб ты постепенно угасал, ощущая, как медленно жизнь тебя покидает, чем торчать тут с тобой, выхаживать, и потом отравлять. Ну ты хоть думай о чём говоришь? - брюнетка встала с места и принялась сгребать медицинские принадлежности в аптечку, попутно пытаясь переубедить меня в обратном.
- Не ищешь легких путей? - я усмехнулся через силу, но, кажется, даже малейшее движение отдавалось противным звоном в голове. Что она мне дала?
Брюнетку будто подменили, пока я пребывал в забытье. Я и лица то ее не узнаю! От той злобной гримасы не осталось и следа, на ее месте выражение несколько усталое, даже замученное. Но тем не менее безобидное, что важно. Надеюсь, мне не придется обороняться в очередной раз. Желание раскроить ей голову куда-то пропало, на его месте образовалась зияющая дырка, пустота.
- Может ты уже сделаешь хотя бы глоток? Не бойся! - ее звонкий голосок буквально вырвал меня из собственных размышлений.
Я уже и забыл, что в  моей руке находится какой-то предмет. Ладно, так и быть, сделаю как она хочет, хуже мне уже не будет.
- Ну! Смелее! - настойчиво, даже немного грозно, пропел голосок.
Я не смог сдержать усталой улыбки. Святые черти, что здесь происходит? Это альтернативная реальность, где существует бескорыстное проявление доброты? Почему мне так сложно поверить в искренность мотивов брюнетки? Отвык, наверное. Что не удивительно. Когда получаешь взамен одно дерьмо, взгляды на жизнь радикально меняются. Я, не веривший в то, что человек может измениться, принял что-то из рук незнакомки, которая с таким удовольствием всадила мне нож в ногу. У меня, наверное, останется шрам. Вот черт. Размеренно делаю пару глотков ароматной жидкости, но при этом не свожу взгляд с девчонки. Она же, тем временем, удумала сделать перевязку или как там  это называется. Вообщем, мне снова больно, но я терплю. Стойко. Не так больно как вчера, конечно, но неприятно. Верхняя часть ноги будто онемела и раз в двадцать потяжелела.
- Что ты так смотришь на меня? - девушка подняла глаза, уловив мой пристальный взгляд. - Что т не так? Я могу уйти.
Девушка выпрямила спину, а после устремила на меня два темных глаза. Я же молчал, как лопух последний, не в силах сказать "да" или "нет". Ночью я хотел, чтобы она убралась, но лишь потому, что желал ее голову на блюде. Утром все кажется совсем иным. Несмотря на адскую боль в голове, я будто протрезвел, а вчерашнее приключение казалось каким-то размытым кошмаром. Кажется, я снова слетел с катушек, ярость ослепила меня, я действительно ослеп на какое-то время. Быть может, всему виной состояние аффекта, в котором я не отдавал отчета собственных действий, а, может, я просто чудовище до мозга костей.
Брюнетка выглядит иначе. Растрепанный вид придает ей особый шарм, а губы, растянутые в легкой улыбке, выглядят несколько привлекательно. Мне стало не по себе от пристального взгляда ее глубоких глаз, но я никак не мог оторваться. Стоит отметить, что она вполне может быть обаятельной, когда захочет. Чего не скажешь обо мне. Я молчу, как тупой осел, полностью поглощенный изучением ее лица.
- Я не гоню тебя, - слабо отозвался я, придавая голосу напускную серьезность.
- Пей, тебе нужно хоть как т начать восстанавливать силы, - маленькие ручки девушки лихо справились с такой задачей, как перевязка.
Браво! Мне было почти не больно. Или это обезболивающее? Что там вообще? Страсть как хочется развязать все обратно, самому разобраться со швами, но мне ничего не остается, как целиком и полностью довериться моей новой знакомой, поэтому я послушно осушаю кружку и покорно сижу на диване. На меня совсем не похоже, не правда ли?
Девушка сорвалась с места и ускакала по направлению к кухне, а я, воспользовавшись моментом, прокричал ей.
- Как твое имя?
Почему я не спросил раньше? Да потому что мне было по барабану как там ее зовут. Я собирался безжалостно зарезать эту девчонку, на кой черт мне ее имя? Когда же ситуация изменилась, я начал смотреть на нее иначе. Зауважал, что ли. Она так стойко перенесла все мучения, да еще и отомстить умудрилась. А затем, сохранив достоинство, еще и помогать кинулась. Странная она, эта темноволосая бестия. Я таких еще не встречал.
- Держи, ты наверняка тоже хочешь, - я погрузился в размышления и не заметил, как девушка вернулась. Она даже сигарету мне протянула. Эй, ты мои мысли читаешь?
Сигарета пришлась очень кстати. Я положил голову на спинку дивана и с удовольствием закурил. Хоть что-то делает это паршивое утро более ли менее сносным. Ну, если не считать брюнетку. Было бы еще более херово очнуться одному с раненой ногой.
- Спасибо, - наконец вырвалось в ответ.
Со стороны я могу показаться замкнутым и неразговорчивым. Так происходит всегда, когда на мою голову сваливается "отрезвление". Во мне будто живут две личности - одна страдает жаждой крови, а вторая просто хочет, чтобы от нее все отъебались. Раньше эти две половины боролись между собой, а сейчас совсем обленились и перестали. Что ж, я не жалуюсь.
Сидеть просто так становится скучно. Сигарета давно потухла, а я пытаюсь возобновить двигательные рефлексы на ноге.  Влево, в право, а потом пиздец как больно. Я, собственно, сам виноват, сидел бы себе спокойненько, так нет же. Не сидится. Пытаюсь встать с дивана, у меня даже выходит, но вот передвигаться слишком болезненно. А мне нужно в ванну, а это по коридору и налево. Не оставляя попыток взять эту крепость штурмом, я пытаюсь преодолеть расстояние от дивана до коридора.
- Дьявол! - не выдержал я, переминаясь на здоровую ногу.
Черт бы вас всех побрал!

Самое мерзкое чувство - чувство беспомощности. Как же мерзко и противно признавать собственную слабость. Противно признавать, что сейчас я полностью завишу от этой девчонки, что еще вчера меня покалечила. Век бы ее не видеть и не слышать. Здравый смысл подсказывает мне, что было бы лучше держать себя в руках. Я держу себя в руках. Держу свою боль в руках, но как-то хреново выходит. И во всем виновата эта девка. Чувствую, как злость возвращается, закипает во мне, бурлит. Сдерживаюсь, чтобы не рявкнуть на нее и не послать к чертям собачьим.
Аделина. Адель. Имя у нее красивое, редкое. На мгновение я задумался откуда она, но эта мысль ненадолго задержалась в моей голове. Я снова начинаются беситься. Начинаю винить ее за то, что при свете дня она так красива, за сладкозвучное имя, за чертову доброту, что она умудрилась проявить за последние несколько часов. Кто я такой, чтобы смиренно принимать этот дар? Я не человек, я чудовище, я злой и грубый. Пусть проваливает, повторюсь. Признаю, что Адель не должна здесь находиться. Это место не для нее.
И снова я сталкиваюсь с ее светлой стороной. Меня блевать тянет от этой ее "пушистости". Я бы сам смог добраться до ванны, сам бы смог о себе позаботиться, а она лишает меня этой возможности. Нагло отбирает ее у меня. Женщина, уйди, ты ничего не понимаешь. Нет, она действительно не понимает, что больно бьет по моему самолюбию. Многострадальному самолюбию, которое забилось куда-то в угол еще ночью. Я должен реабилитироваться в собственных глазах, иначе начну чувствовать себя ущербным идиотом рядом с ней.
У Адель хватило мужества остаться со мной этим утром. Она не сбежала от меня. Почему? Почему блять она этого не сделала? Что-то подсказывает мне, что я не услышу ответ на этот вопрос.
Она шутит и смеется, глядя мне в лицо. Пожалуй, ничего прекраснее я не видел за последние пару лет своей жизни. Просто наслаждаюсь ее мягкими прикосновениями. В голове витает какая-то чушь. Я сам не свой. Не похож на себя. Тааак, где затерялась моя неизменная маска? Я злой и страшный Кол. А не покладистый паренек из соседнего дома. Это все Адель, ее женские чары, я уверен. Это она вынуждает меня слушать ее. Я никогда не доверял женщинам, чья бескорыстная доброта ставила меня в тупик. Я склонен верить тем, кто врет, изголяется, раз за разом проявляя свой эгоизм. Да-да, деточка, люди именно такие. Они злые и тщеславные вруны, беспокоящиеся лишь за свой зад. Как ты затесалась среди этого дерьма?
В голове появилось море вопросов, язык же напрочь отказывается шевелиться. Быть может, оно и к лучшему? Я же не смогу нормально разговаривать, обязательно скажу какую-нибудь мерзость. Поэтому мне лучше сидеть и помалкивать, молча наслаждаясь компанией моей новой знакомой. Знакомой, которую я чуть не прирезал вчера. По ошибке, разумеется. Ну это же я, понимаете?
- Ну я наверно пойду, пока ты не подлечился, а то всадишь нож в спину, при первой возможности, - слова Адель отдались в моей голове пощечиной.
Сразу же захотелось схватить ее за руку и закрыть в своей квартире еще на недельку. Или на месяцок. Или на два. Мне страсть как не хотелось отпускать ее от себя.
Ты никуда не пойдешь. Ты останешься здесь со мной. Я так хочу и ни что мне не помешает. Гребанная нога, разве что.
- Жить будешь, - краем уха я услышал фразу, сказанную девушкой, и тут же перевел на нее взгляд.
Она сейчас действительно уйдет? Серьезно? Куда это ты собралась? А ну, села обратно!
Провожаю брюнетку взглядом и удивляюсь, почему она мне не отвечает. Позже я сообразил, что разговариваю сам с собой, а не с Адель. Она уходит, не спеша перебирая ножками. Сначала мне показалось, что она хочет, чтобы я ее остановил, окликнул, но эта мысль показалась мне какой-то...глупой. Я решил проверить свою теорию, решительно поставив на карту остатки гордости и самолюбия. Видишь, я тоже умею чем-то жертвовать. Наверное.
- Куда пошла? - кричу ей вслед.
Интересно, вернется или нет?
- Блять, да постой же ты!
Вот стерва, все таки свалила. А я, как последний дурак, делаю над собой усилие, чтобы поднять зад с дивана. Стерва, если я умру и мне отрежут ногу - я повешу это преступление на тебя.
Снова злюсь. Нестерпимая боль порождает во мне это липкое, но такое приятное чувство. Злость. Если бы у меня его внезапно отобрали, то я бы очень сильно скучал по нему.
Я кое-как дополз до входной двери, но было уже поздно. Она ушла. Я перестал слышать ее отдаляющиеся шаги. Мое тело обессиленно спустилось по стене на пол. Тут не так уж и плохо. Сижу на полу в коридоре. У меня даже сигарета есть, а это значит, живем дальше. Я закурил, потеряв надежду на то, что увижу эти безумные глаза еще раз. Не слишком ли рано я сдался?