Блейз проводил Лею до дома. А она очень даже интересная девушка, не в плане экземпляра на опыты, а в духовном плане. Она заставила его думать, что не многим удается. Теперь его уже волновало всё. Абсолютно точно всё. До крайней точки.
Для начала: лаборатория. Давно же он там не был, совсем не знает, какие дела там творятся. Вдруг, важное пропустил, что очень не хорошо. Во-вторых,  знаменитые кролики: у них он тоже давно не был, заигрался, заболтался, загулялся. Пора и честь знать. Кто их знает, может они сегодня – завтра остров взорвать планируют, а он не в курсе. Совсем-совсем. Ну и к заключению: футлус. От него тоже ничего хорошего и радужного ждать не приходиться. Всё им чего-то надо, всё они чего-то выкидывают, вытворяют, заметьте, при этом, не предупредив остальных. Не честно, правда? Могли бы и сказать, что у них в планах ограбить всех. А то на тебе, кушай с булочкой, которой нет.
Лес сейчас самое небезопасное место: там кишмя кишит разными…. человеками. Куда не плюнь, то в кроля, то в футлусовца попадешь или в кого ещё похлеще. И мало того, они очень, очень рады тебя видеть. Просто души в тебе не чают. Рады и всё.
День стоял в самом разгаре. Но народу никого. Все прячутся. Лучшее время – это ночь. Она многое может скрыть. Многое может утаить от неопытного глаза. Поэтому – то её все так любят.
Согласитесь, гораздо удобнее шагать в темноте, да в кустах, чем при свете дня и по дороге. Однако, всё сегодня не на нашей стороне, хотя как всё…. Ладно-ладно, не всё. Только то, что светло. Почему уже не ночь?! Приходилось передвигаться быстро и бесшумно. А то норовил остаться без головы. Но чисто теоретически жизнь без туловища возможна. Например, голова профессора Доуэля. Только там она была присоединена к трубочкам, но это уже мелочи.
Куда же Блейз шёл? Никуда конкретно. По идее, раз он так хотел узнать происходящее - его тропинка сейчас либо в подземелье, либо в лабораторию. Но он шел не туда и не сюда. Хотя, если следить по его передвижениям он двигался в сторону леса. А значит, к лаборатории. Однако в его голове не было и намека на подземную.
Глупо было идти без оружия куда-нибудь. Но он шёл. И попробуй его танком сдвинь, не выйдет. Пистолет он посеял, так сказать. Подарил его Футлусу. Снабдил их отличным, да и к тому же набитым оружием. А другого в запасе с собой не имел. Оставалось уповать на то, что по дороге его не сшибёт ненормальная пуля или мимо пролетающая стрела, а так же, что он не напорется на врагов, которых тут по самое не хочу.
Мужчина передвигался. Его уши и глаза улавливали малейшее движение со стороны леса. Без его внимания не оставалось ничего. А раз не оставалось без внимания, значит, автоматически отпечатывалось в голове. Если его сейчас спросить, что он видел позади, расскажет все до мельчайших подробностей.
Впереди раздались голоса. Блейз юркнул в близлежащие заросли кустов. Он притаился. Через несколько минут на едва заметной тропе показался довольно таки не махонький мужик. И судя по всему, это был футлусовец. «Футлусовец, да ещё и один, грех упустить такой шанс»
Он был ему нужен не в качестве «языка», тем более он бы всё равно ничего не рассказал, а в качестве склада. Раз он футлусовец и в лесу, значит, у него должно быть оружие. И точно. Оно торчало у него из всех карманов. Блейз сосредоточился на мужчине. А тот шёл, ничего не подозревая, как неожиданно у него жутко разболелась голова. Бывает. На отвлечения внимания этого хватит. В связи с головной болью, у него нарушиться аккомодация. А значит, зрение станет рассеянным, и Блейз получит возможность подойти сзади. В принципе, как он и сделал. Пока, будем называть его охотник, держался за голову и недоумевал с какой - такой стати она разболелась, мужчина вышёл из укрытия за полтора метра от того. Сработал он быстро. Не все навыки уже утратил.
- Вот видишь, ничего сложного. Мне просто нужно оружие, - Брасье вытащил у бедняги два пистолета, поправил на нём камзольчик, - а пистолетики-то хорошие. И в руку удобно ложатся.
Через пять минут синий камзол скрылся из виду. Остался далеко позади. В основном лесу стояла всё та же тишина. Все, кто бы здесь ни был, старались вести себя тихо и не выдавать своё присутствие. Только вот охотник уже проштрафился. Лежит теперь отдыхает.
Блейз боковым зрением уловил движение. Но не остановился, кто знает, может это зайчик пробежал или ещё чего-нибудь такое, же мелкое. Не страшно. Пусть себе бежит. Он успокоился, а зря. Потому что движение сбоку продолжилось. А впереди уже открылась уютная полянка, плохо. открытое пространство, но его не избежать.

откуда

рэндал ;3

Провожаешь его взглядом, чуть нелепо, внезапно, так щемяще. Теперь по утрам будет так всегда, да?
Вздыхаешь. Молчишь.
Твоя упорная совесть с утра такая вредная, и ты выскальзываешь из дома, и кричишь ему, что не пойдешь никуда. Тебе делать в лаборатории нечего, заглянешь через часок-другой. А вечером ты... Перенесёшь к нему свои вещи.
Не верится.
Ты оборачиваешься в кошку и бежишь трусцой в сторону Футлуса.
А что мы делаем всю свою жизнь?
Нам причиняют столько боли, столько проблем, столько ответственности мы должны тащить на своих плечах. Мы можем пускаться во все тяжкие или сидеть дома за книжками. Как Вы чувствуете свою жизнь?
От нас останется только имя и даты через тире. И через сто лет будет неважно, кем ты был.
Ты - вот кто важен. Как ты прожил свою жизнь?
Некошачьи мысли в голове. Это хорошее утро.
Ты бежишь в такт ветру, солнцу и жжужанию. Шерсть твоя развивается, и кажется, ты счастлива. От чего? Все сложно.
Или слишком уж просто.
В такие моменты, наедине с собой, хочется пустится в неудержный пляс, петь и хохатать. Замираешь на секунду, греясь в солнечных лучах, мурчишь сама себе.
Ты бежишь через лес.
Зелёная листва покрывает небосклон над твоей головой, лес дышит, живет. Как и ты.
Иногда мы не замечаем простых чудес рядом. Ты настолько буйная, настолько неуступчивая, что тебе жить только в лесу. Когда ты последний раз так радовалась?
Рвешься за бабочкой.
Какая к черту разница? Ты прыгаешь от ствола к траве, от травы на пенёк, шутливо, играясь, боишься повредить ей крылья. Она очень красивая.
У неё раскошные голубые крылья с тонким зелёным узором. Ты смотришь на неё, слегка залюбовавшись, и бежишь дальше. Легко переставляя лапы, па-парам-пам-пам.
Вообще, это очень глупо.
У тебя было ранено плечо, ты находишься на острове, полным всяких там вооруженных дяденек. Да даже обычная белка может обладать испепеляющим взглядом, или чего хуже! Но это тебя не заботит.
Очень странно, пока ты кошка, тебя действительно не заботят мирские проблемы.
Нет, они спокойно обсуждаются у тебя в голове и ты даже контролируешь свои действия, но ты все равно кошка. Инстинкты. Интересно, какое из тебя домашнее животное?
Надо будет спросить потом кого-нибудь из свох "владельцев", так ты думаешь.
Заваливаешься на спину и подставляешь живот солнцу. Прикрываешь глаза. Мурчишь.
Ну ты же такая милая, что тебе сделают? Ну пройдут мимо, погладят, подкинуть чего поесть. Всёёё.
Слишком уверена в себе, да, малышка?
Ловишь краем уха движение на опушке в метрах трех от тебя.
Встаешь, оттряхиваешься. Бежишь. Не думаешь.
Кошачье любопытство губительно. Правда?
Ты снуешь в метре от человека, ловишь запах, не можешь разглядеть лицо. Какой-то он знакомый, ну.
Что тобой движет? Ахахха, ну да, теперь есть, кому мстить за твою смерть.
Останавливаешься.
Даешь ему выйти на опушку. Твои глаза блестят озорным блеском.
- Мяу.
Сидишь в тени и муякаешь. Пусть подойдёт, погладит, возьмет с собой. Ты устала идти на своих двоих. Солнце падает на лицо незнакомца. Знаешь, к черту все планы.
Это ж, адская преисподня, Блейз!
Ты не видела его ... Год. Прошло так много времени.
Тут время течет совсем по-другому, день за год.  И ты чертовски рада видеть это знакоме лицо.
Прямо на бегу ты превращаешься и с разбега вешаешься ему шею.
- Блееееееееейз! - тискаешь его ты, как плюшего мишку.
Ты же кот. Тебе можно.

Лес. Полянка. Никого, да?
«Кот?! В лесу?!» И чего это ты так удивился. Нынче же все в лесу, это основной источник питания. Почему же тогда кот не может косячить тут?
Да, это был кот. А через несколько минут, когда не успел даже ничего понять, на шее оказывается…. девушка. Бог мой! Откуда? Ах, да, мы ведь на острове. А здесь это входит в норму.
Знакомый голос, знакомые черты. Где же, где же он её видел? Но вот мозг выстроил цепочку и привёл к…
-Кэээси! – не ожидал увидеть её. Кружится вместе с ней. Смотрит в её счастливое лицо.
Какие, бывает, сюрпризы нам не дарит судьба. Выйдешь погулять, ну, как будто погулять, и неожиданно встретишь старого друга, с которым ты не виделся…. сколько? Уже год. Прошел год?! Быстро летит время. Ты уже год не работаешь в лаборатории. И всё никак не можешь решить, на чьей ты стороне. Сейчас, пожалуй, на стороне острова. Против Футлуса. Думаешь, что стоит объединиться, дабы не прогнуться под него.
Она тискает его, а он её. Неожиданные встречи порой самые счастливые. Они дарят нам совершенно иные эмоции, нежели долгожданные, планированные.
Перед запланированной встречей начинаешь думать, гадать, составлять речь, а так мозг не успевает сообразить. Ты просто рад. Рад и всё.
На лице мужчины растянулась улыбка. Что есть, то есть, день такой насыщенный. Не успел проводить одну, как натыкаешься на другую. Девушки, девушки и чего их всех тянет в лес?
Светит солнышко, слабый ветерок колышет траву, листочки на деревьях. Всё улыбается. И ты улыбаешься.
Что может быть лучше природы? Неужели можно сменить такое счастливое утро на бумаги в кабинете?
- Не ждал, не ждал, - Блейз опустился на землю, уже прогретую лучами, - это почему же ты не на рабочем месте? – он наблюдает за её мимикой, за её жестами. Видит знакомое, привычное. И новое. У неё многое от кошки. Но ведь она и есть кошка. Симпатичная и, наверное, очень мягкая кошка, которую с удовольствием прижал бы к себе и заобнимал в доску.
Странно, но при упоминании о кошке, всплывает образ Миэ. Что сейчас с ней, где она? А почему его это волнует? Да, это всё характер. Он беспокоиться о людях.
- А ты изменилась, стала более счастливой что ли, - наклонил голову. Посмотрел в её улыбающееся лицо. Счастье и радость жизни сквозит из всей её. Они просвечивают в глазах, в улыбке, в скулах, в бровях, во всем.
Тепло. Хочется, чтобы солнышко не уходило. А его лучи нежно обнимали круглые сутки.
Жизнь кажется уже совсем не такой, нежели была, допустим, час назад. Час назад волновали и кролики, и учёные, и футлусовцы, а теперь. А теперь их затмила радость встречи. Встречи со старым другом. Хочется поговорить. Узнать, что да как. Как сложилась её жизнь в этот год.
Надеется, что никто не напорется на них. Поляна же качественно окружена? Если что они смогут быстро уйти, ведь так? Смогут быстро спрятаться?
Учёные. Реакция у них, как ни у кого другого. На них только дунь, их уже в поле зрения не будет. Такие скорые на помощь.
- Как там лаборатория поживает? – интересуешься? Да, пожалуй. Интересно, кто остался, кто ушёл. В мыслях всех работников уже поделил на части – часть А: те, кто остался. Часть В: те, кто ушёл.
Он помнит, что ещё недавно хотел вернуться. И всё ещё возможно. Но пока он нужен кроликам. Кто кроме них поднимется на борьбу с Футлусом, который набирает обороты? У которого совести не осталось ни грамма? Они решили, что жизни достойны лишь они. Так и тянет спросить: корона не жмет? На уши случайно не съезжает? Похоже, что съезжает. Надо остановить это безобразие. Но и лаборатории нужно это же, не так ли? хотя, какое им дело до основного острова? однако и их ведь уничтожают в первую очередь. Так что они все заинтересованы в «порабощение» Футлуса. Блейз с интересом посмотрел на Кэсси. Ему интересно ,что она скажет – расскажет.

И, как у любой девушки, раскрывается рот, и несется поток безудержной речи, щебетаньем наполняется поляна.
- Господи, Блейзюшка, - смеясь, коверкаешь его имя,  - ты просто шишками обкакаешься, когда всё узнаешь!
Твоё лицо светится радостью, глаза полны улыбки.
Эт же старый добрый Блейз, ты похоронила его очень давно, как хоронят тех, кто пропадает без вести на кровожадном острове. Ты не придумывала ему страшных смертей, ты не делала предположений о его будущем. Просто на острове так всегда, ты просто резко забываешь, ставишь преграды между воспоинаниями. Ты просто стираешь его из памяти.
Потому что боишься боли.
У тебя, дурочки, так редки хорошие отношения с сотрудниками, все они сбегают от тебя.
Ты заваливаешь его вопросами, что, где да как, когда, а сама сбивчиво трактуешь всю хронику прошедшего года, и совсем не с беспристрастным отношением, таким свойственным тебе, а словно сидишь на коленях у Санты и просишь большую коляску для Барби.
- Ну значит, я что... Ты ушел - "ушел", глупое слово, да? - а я продолжила свои разработки. Ну глава, она что - помнишь эту вредную суку в очках, да? да, да, она еще вечно со своим золотым паркером гуляла - она ж не знала ничего, я по-тихому, что б сдохли все от таких разработок молодого дарования, провела тестирование на себе. Ни у вуа-ля, я теперь мяукаю, мурчу и работаю живой грелкой. Сама очумела от такого, сбежала, а дура-то, книгу с раработками оставила, ну они её и прихапали. Собственно говоря, ничего дельного, пол года поскиталась, у Гэба пожила - мой куратор - там гляди, сунулась в разборки лаборатории случайно. Рэн - председатель - он ну узнал меня ибо я слишком гениальна - ну что мне скрывать? - и предложил остаться. Там-парам-парам, ля-ля-ля. Мы теперь вместе с этим пройдохой-извращенцем.
- Фуф.
Словно все на одном дыхании, говоришь ты. В голове так много вопроов, хочется получить так много ответов, а параллельно затискать собеседника в порывах бешенной нежности.
Вы так и лежите на траве, как ты его повалила. Солнце лучится в твоих волосах, по его лицу, греет и опекает.
Ты не ловишь ни единого лишнего хороша в этом унисоне из лесных звуков.
Какое-то спокойствие. Безмятежность.
Ты все о себе, да о себе.
Тебе дейтсвительно не хватало разговоров о жизни по душам, и тут небеса тебя услышали. Он так вовремя.
- Господи, - повторяешь ты свои вопросы, - Как ты, где ты, что ты, кто ты теперь??
Это время, но неумолимо текло вперёд, но так медленно, так полноо, что это действительно казалось вечностью.
Так, лишь в общих чертах, умалчивая все, что потоком твоих бурных мыслей сквозит в голове, ты сказала о Годе. Годе твоей жизни, которому пора бы вручить оскар. Ты плакала, смеялась, пряталась, любила.
Это был лучший Год в твоей жизни. Лучшее Рождество.
Сейчас, сидя на этой поляне, твой смех громко отдается о листву деревьев, а шум моря глумится где-то в сотни миль, а может и ста метрах. Это неважно.
Ты обнимаешь Блейза, по дружески, словно отошла в магазин за сигаретами на семь минут, и то, что прошел Год, кажется таким незначительным. Ещё вчера вы пили жуткий растворимый кофе в столовой, а сегодня просто решили прогулятся.
Но мозг неумолимо доказывает обратное, хотя, знаешь, Кот, тебе плевать.
Дружба не ржавеет.
Верно?

Блейз слушал захлебывающуюся речь Кэсси. И ему казалось, что всё это происходит в какой-то сказке. Он уже и не мечтал, что встретит её когда-нибудь, но всё равно продолжал бережно хранить воспоминания, при этом, не трогая их.
Лаборатория – это такое место, где трудно завести настоящих друзей, ибо все хотят быть лучше других. Поэтому там твориться борьба. Подставляют и друзей и врагов. А Кэсси – эт ж чудо из чудес, сокровище в маленьком чемоданчике, подарок в блестящей обертке, который с удовольствием спрятал бы куда-нибудь.
- вообще как они сразу не приметили в тебе гения, до сих пор удивляюсь. У тебя же не голова – а сборник увлекательных идей. Конечно, они с удовольствием захапали твои разработки, я бы тоже так сделал, - он перевернулся на живот, чтобы лучше видеть. На небо уже, пожалуй, нагляделся, а вот на неё  - нет.
- Как ты, где ты, что ты, кто ты теперь?? – льется бурный поток вопросов, хочется дать самые исчерпывающие ответы, рассказать всё до последних знаков препинания, удовлетворить её любопытство.
- А я, я как на курорте. Хожу себе ничего не делаю, думаю вот куда податься. Да-да, я до сих пор ни с кем. Мы гордые и одинокие, не, не так. Мы слишком любим всех, чтобы куда-то примкнуть. Когда ушёл, соглашусь с тобой, действительно глупое слово, поначалу скучал по лаборатории, не то чтобы я по ней самой скучал, по разработкам. Поэтому дома занимался ими же. Нужно куда – нибудь же и мне свою гениальность пристраивать. Занимался, занимался, исписал всю бумагу в доме, а применять не на ком. Сейчас вот отдыхаю. В отпуск ушёл, сам себе подписал его. По лесу гуляю, успеваю сведения об обстановке на острове обновлять. Вообщем развлекаю себя только так.
Кэсси смеется, её смех заразителен. Блейз тоже начинает смеяться. Не успевая подняться, они снова падают на траву, катаются по ней, не собираясь останавливать это безумие.
Дружба не ржавеет и не умирает. Она уходит лишь тогда, когда кончается жизнь одного из друзей. А если дружба перестала существовать, значит, это и не была дружба. Оттого, что не общались, не виделись – ничего страшного не произойдет. Ваша дружеская связь лишь усилиться. Вы подогреете её, подстегнёте интересом друг к другу. Не виделись год и обнимаетесь, как брат с сестрой? Ваша дружба навек. Она укрепилась и создала прочную, не рушимую нить. А если угас интерес, угасла ваша братская любовь…. значит, это и не была дружба, а всего лишь приятельские отношения.
Год прошёл, как один день. Даже солнце со дня последней вашей встречи светит также. Также ветерок колышет траву, также развиваются её волосы, также искрятся глаза, также звучит смех…. Как будто ничего и не было. Не было восстания, не было никакого Футлуса…. Мир ушёл далеко на второй план. Остались только вы и эта маленькая чудесная полянка, на которой живёт маленькая фея. Ведь это она колдует, правда? Это она в такой нужный момент послала вас друг к другу. Это она создала вам этот маленький, окруженный ветвями, островок счастья. Всё она, всё она.
- думал, вернуться - не вернуться, хоть на ромашке гадай. Работать хочется. А с другой стороны с начала нужно с Футлусом разобраться, а потом уже со своей жизнью и со своими хотениями, - он заразился от неё. Выдает все быстро, как на одном дыхании. Мысли скачут, как у девушек. С одной стороны в другую.
- Кошка, значит, - Блейз укатил Кэсси на другую сторону. На шум веток и далекий отголосок моря наложился их искрящийся смех.
Знаете, как играют котята или щенки? Здесь было то же самое. Смеются, катаются, тискают друг друга, бесятся два чертенка. Один баще другого.

Как воспоминания  дружбе в детстве.
Ты выходишь на площадку, ищешь глазами кого-нибудь твоего возраста и протягиваешь руку. Давай дружить. И все, всё было так просто, когда мы были маленькими.
Нам приходится страдать, дружба должна выдерживать проверку временем, водой и ржавым железом, слухами и другими людьми. Для чего?
Раскидываешь руки в разные стороны, подставляешь себя солнцу, странная зима, такая теплая, странная. И ни капли не холодно. Ты привыкла к холодным зимам с кипой снега ну или хотя бы дождями. Три года без холодов.
Время неумолимо утекает сквозь пальцы.
Смеешься.
- Ну ты что, я ж великолепна, не понимаю почему мне ещё Нобелевскую премию не дали, - ни капли не льстишь ты себе.
И все что вне, кажется таким глупым, таким пустым и лишним. Эти минуты расслаблённости, когда не хочется думать о внешнем мире. Старый друг.
Ты слушаешь его, внимательно, вслушиваясь в слова, интонации, звуки. Ты до сих пор не понимала, что скучаешь по этому голосу, мужскому и теплому. Голосу, который рад тебе.
Люди меняются.
Ты смотришь на него. Его глаза, в них поселилось что-то новое, они словно отражение самой тебя. Грустно. Ты никогда не думаешь о том, что ждет тебя. Убьёт, сделает сильнее, неважно. Мы знаем намного больше, чем знали год назад. Это закаляет. Маленькие девочки и мальчики по всему миру мечтают о далеких странствиях и приключениях, взхлеб читают научную фантастику, сказки о людях со сверхспособностями и о других мирах. Но реальность, она так страшна.
У тебя, Кэсси, есть же шанс уехать.
Но кажется, будто бы Вы все заперты на этом острове, будто бы единожды ступив, ты не выберешься. Борись или умри. Отдельное государство, отдельный мир, живущий по своим правилам и законам.
Но это был твой выбор. Ваш выбор.
- Тебя тоже вымораживает этот Футлус, да? Что же они наделали такого? Да, забрали всю еду, но почему же никто не обращает внимания? Ученые, запертые у себя в подвалах, живут за счет снеков и растворимого кофе, тебе ли не знать. Сам Футлус не голоден. Знаешь, я бы подождала. Месяц, два, неважно. Хочу знать, во что это выльется. Мне же проще, ходи, да травку кушай, или прибейся к жителям и кушай там. Кошек все любят.
Подмигиваешь.
- А почему нет? Тебе не нравятся кошки?
Удивление. Искорки смеха.
Дейтсвительно, почему? Сколько раз ты задавала себе этот вопрос? Сотни? Тысячи?
Ты спрашиваешь себя об этом каждый день, когда встаёт солнце. Неужели ты не могла выбрать другой ДНК, или другой компонент. По-другому провести исследование.
Судьба, значит.
И ни капли ты не была похожа на кошку. Только если на очень старую и облезлую, со статным характером и огромным запасом наглости. Имхо.
Ты не знаешь, как к этому относится. Ну, ты жива. Ты дышишь. Ты можешь ходить. Чувствовать, наслаждаться. И делать это всё по-особенному, как никто другой, как кошка.
Похожа ли ты на своё второе я?
Тебя это уже, похоже, не забоит.
Каждый вправе сам выбирать свою судьбу. Что ты и делаешь, мяу.

Нет ничего лучше, чем потратить, кто знает, может свои последние часы, с лучшим другом, которых у тебя не так уж и много. Хоть вы и общаетесь, это ещё не значит, что вы друзья. Раньше, он сталкивался с кроликами вдвое чаще, чем сейчас. Но и тогда у них был лишь хрупкий мир, который от любого толчка мог сломаться, развалиться на много маленьких осколков, которые потом никогда не склеишь вместе.
А Футлус. Он, наверное, слишком уверен в себе и слишком уж ненавидит островитян. Ты спросишь за что? А разве мало бед они принесли? Не будем брать в общую статистику мирных жителей и нейтралов. Они особый разговор. А вот учёные? Да, все мы не без греха. В какой-то момент они пошли не той дорожкой и вместо того, чтобы спасать людей от смертельных заболеваний они стали их гробить. Но ведь, поначалу они давали этим людям вторую жизнь. Они дарили им сверхспособности. Просто так за красивые глазки. И никто не ворчал. А когда из-за таких же способностей начали умирать люди, все просто выбились из-под уздечки. Так ведь нечестно, правда? Именно так ты считаешь? Людям свойственно ошибаться. Ошибся один – и клубок ошибок, как комок мокрого снега начал с огромной скоростью увеличиваться и увеличиваться. Кролики подняли восстание. Погибли сами и переубивали других. Вот выход номер 2 ошибки учёных. Следом за этим потянулись футлусовцы, мирные жители, которым по идее должно быть наплевать. Их ведь никто не трогает. Жили бы себе спокойно. Но ведь нет же!
Ты сидишь и думаешь. Сопоставляешь факты. В твоей голове складывается истинная причина вытекающих последствий. Ты знаешь, что всё так просто не закончиться. Кролики планируют нападение. И у них это выйдет. Ты хочешь быть с ними. С ней. Учёные? Там, ведь твой друг. О, они не вылазят из своей лаборатории, а значит, там им ничего не грозит. Тебе хочется уберечь всех, не так ли? Но ты знаешь, что это невозможно. Мы не владеем собственной жизнью. Ею управляют другие. И то, что мы все ещё живы – нашей заслуги нет. Воля рока. Она, судьба, распорядилась тобой так. И если тебе что-то суждено – пока ты этого не сделаешь, будешь топтать эту землю.
Мы не умрем молодыми.
Мы лишь развеемся пеплом.
Мы разлетимся снежинками
Одним пасмурным вечером.
Мы будем кружиться, долго
Ловя струящийся свет, ловко.
Мы будем смотреть свысока
Запоминая всё навсегда.
Ты смотришь на небо. На солнце. Улыбаешься. Всем. Ей, этому ветерку, этой окружающей вас зелени, солнышку. Всему на свете.
- Мне очень даже нравятся кошки. У них волевой характер. Их не заставишь плясать под свою дудку, - смеешься. Потому что понял. Она сделала правильный выбор. Она действительно должна быть кошкой. И никем больше.
- Футлус. Спросили бы меня, чего я хочу. Я хочу, чтобы он угомонился. Из-за него у нас неспокойно. Из-за него кролики, которые уже более или менее остыли, запалились снова. Теперь обе стороны, их две, ибо учёные и нейтралы в это ввязываться не собираются, точат зуб друг на друга. Каждый спит и видит, как уничтожает другого. Можно было бы подождать. Уговорить кроликов затихнуть. Но тогда мы дадим волю Футлусу. Он и так слишком уж разбушевался. А вообще, показать бы им границы дозволенного, как показывают малышам, и растащить в разные углы.
Но ты ведь знаешь, что это не поможет. Обеих сторон мучает жажда крови. Видимо. Обе, даже будучи вдали друг от друга будут находить новые объекты ненависти.
Ты не будешь думать о них.
Он распластался по прогретой лучами земле. Ощущение лета. Никак бы не сказал, что сейчас середина января.
Для него сейчас здесь два солнышка. Кэсси и настоящее.
- Да ну этих футлусовцев к черту. Сами себе чего-то напридумали. Теперь этого яро добиваются. Давай лучше порадуемся встрече, не так уж и часто мы видимся. Тем более прошел целый год.