Чайник, чашка, кипяток, заварка, сахар. Одна ложка и молоко. Скучно, тихо. Я не начинаю сегодня сразу с водки, я решаю устроить трезвый вечер. Я пью каждый день. Порой даже с утра для поднятия настроения. Что покрепче, то получше. К вечеру частеньно упиваюсь до такой степени, что иду домой шатаясь от дерева до дерева. И если я могу устроить себе день без спиртного, то день без сигареты – это не про меня. Так что заваривая чай у меня в зубах папироска торчит. Даже не вынимая из зубов, я её скуриваю, выдыхаю дым через зубы. Пепел падает куда попадет  и это тоже меня мало волнует на самом то деле. Будет потом у меня желание – уберу. Или не будет желания. Но все равно уберу. Когда-то, только не сейчас. Мне опять же совершенно нечем заняться сейчас. И я особо не горю желанием ничем себя занимать. Некоторого рода апатия, которая в последнее время все чаще прилезает ко мне в гости. Совершенно без спроса. К слову, без спроса ко мне в дом приходит не только апатия. Я не знаю кто она и что она. Она приходит тихо. Беззвучно. Она следует за мной по дому. И я сам не понимаю почему же я не спрашивал у неё кто она. Почему я никогда не спрашивал у неё зачем она пришла и что ей требуется? Я не знаю. Мы все понемногу сходим с ума на этом острове. Она ничего не делает. Она просто всегда следом за мной. Тихо, как тень. Молчит и смотрит за тем, что делаю я. В то время как я совершенно не нарушаю свою жизнь. Только прислушиваюсь к этой вот странной девушку за спиной. Или же не за спиной. Я беру чай и иду в комнату. Выбрасывая бычок в раковину. Я вижу, что эта девушка снова в моем доме. Я не хочу её прогонять. Пусть… Она такая себе деталь, которая придает дому какой-то совершенно уникальный уют. Я сажусь на диван рядом с кошкой. Мурчащая Кэсси у меня на коленях. Я чешу ей за ухом и пью чай. Чай такой, каким его предпочитают в Англии. Американец с французскими корнями пьет английский чай. Вот так вот. Я беру в руки книгу, хотя и совершенно не хочу её читать. Поэтому том укладывается рядом  с моей левой ногой. Я не смотрю на девушку-тень, но я чувствую, что она сейчас рядом. Делаю еще глоток чая. Не такого горячего, как следовало бы, из-за холодного молока. Я закидываю голову назад, закрываю глаза. Мне хорошо сейчас. На самом деле хорошо.
- Привет, - говорю я этой девушке, хоть и не жду ответа. Мне и не нужен ответ. Я глажу Кэсси, которая сидит у меня на коленях. В комнате горит свет лишь одиноким светильником где-то у лестницы. Нужно что-то менять. Жизнь стала слишком размеренной и предсказуем…вроде бы. Жизнь требует каких-то перемен. Особенно в такие вечера, как этот. Сейчас хорошо, но правильное ли это хорошо? Я допиваю чашку чая, беру кошку на руки и иду к бару. Беру первую бутылку, которая попалась мне под руку. Коньяк. Отлично, значит сегодня я буду пить коньяк. Беру стакан и возвращаюсь обратно на диван. Открываю бутылку, наливаю себе немного. Трезвый вечер официально завершен. Да здравствует утренние похмелье. Да здравствует ночь у бутылки. Я все же возвращаю внимание к книжке. Кен Кизи «Над кукушкиным гнездом». Я перечитывать буду её не в первый раз уже. Но каждый раз, не находя чего-то более интересного для себя, я беру этот затертый томик и читаю. Притом читаю не с начала. Я могу открыть книгу на любой странице и читать от любого момента. Страница восемьдесят пять. Глаза бегут по строкам. В руке греется коньяк. Я чувствую взгляд на себе. Я слышу мурчащую кошку у себя на коленях.